закричал на нее водитель машины.
Елена усмехнулась. Наверное, в ее лице было что-то такое, что здоровый мужик осекся. Не договорив, покачал головой, уселся в кабину и резко отъехал.
«Черт, страшная», – почти весело вспомнила Лена. Вот так дожила. Перед глазами снова встал образ обочины грязной дороги. Образ жизни брошенных на произвол судьбы людей.
«Ну нет!» – Елена вытерла платком слезы. – «Я никому не позволю разрушить свою жизнь. Пойду на любую работу.» – Тут же сама себе возразила: «Ни торговать, ни обманывать, ни втюхивать „чудесные препараты“ доверчивым гражданам ты не будешь. Разве что в уборщицы? Да хоть и в уборщицы. Любой честный труд, лишь бы взяли!»
– Мам, я замерзла! Давай зайдем в церковь, погреемся, – дернула за руку Полина.
Лена оглянулась. Они проходили мимо незнакомого храма, из открытой двери и окон лился мягкий свет.
В небольшом помещении церкви было многолюдно и тепло.
– Дочка, поставь свечку к празднику, – услышала она шепот за спиной.
– А где это?
– Да вот же, перед тобой икона «Всех скорбящих радость», – подсказал тот же голос.
Лена благодарно кивнула головой, послушно поставила свечку и поцеловала темного золота образ.
– А я? – снизу на нее смотрели серьезные глаза дочки. Полина привстала на цыпочки и приложилась к иконе, будто делала это не раз. Отойдя в сторонку, Елена оглянулась. Вокруг были люди, вроде бы обычные люди, такие же, что на улицах.
«Впрочем, нет, не совсем такие», – вынуждена была признать Лена. Не было в их лицах страха, скорби, недовольства. Здесь царили покой и внимание друг к другу. В сердце Лены тоже наступил покой и тихая радость.
– Ну что, согрелась? – нагнулась она к дочери. Поля молча кивнула головой. Елена невольно вздрогнула от ответного взгляда дочери – в нем были мудрость и покой взрослого человека.
– Не бойся, мамочка, все будет хорошо, – тихо произнесла дочка. Снова дрогнуло сердце, но уже не от отчаяния, а от предчувствия радости. Она тоже знала – все будет хорошо. Потому что они живут на своей земле, среди своих родных людей. И они не пропадут, не могут пропасть.
Дома она взяла в руки газету, прошлась глазами по объявлениям: «Уборщицы, гувернантки, няни… Вот – то что надо; детей я люблю, это подойдет».
Глава 8
Хозяйка, мама годовалого малыша, показалась Елене вполне симпатичной. О малыше и говорить нечего. Первым делом Раиса Геннадиевна показала ту часть квартиры, где Елене разрешается находиться.
– Это детская, кухня, комната для персонала, туалетная комната для прислуги. Да, и еще: у нас принято работать в униформе, пройдите с Анной Петровной, она подберет вам одежду.
Лена поспешила за невысокой крепенькой женщиной. Смерив новенькую взглядом, Анна безапелляционно заявила: сорок четвертый.
– Что вы, я ношу сорок шестой, а то и больше, –
