предбаннике, где они как раз заканчивали купать малышку. При виде довольной розовой мордашки, выглядывающей из пушистого полотенца, Хартли испытал невероятное облегчение. Слава Богам, с его дочерью все в порядке! Дом тоже выглядел, как обычно. В бане исходила ароматным паром огромная бадья, на лавке были сложены чистые полотенца и его домашняя одежда, в беседке ожидал накрытый к ужину стол. Робби уже расседлал Гнедого и повел его к озеру, чтобы как следует напоить и искупать.
– Доброго вечера, капитан! Мойтесь поскорее, пока ужин не простыл.
Джастин чмокнул дочку в розовую щечку.
– Спасибо, Марта, я не задержусь.
Оставшись один, Хартли снова попытался понять причину странного беспокойства. Амулет тяжело пульсировал и, несмотря на горячий пар, по-прежнему холодил ему грудь. Казалось, что артефакт отчаянно посылает сигналы Розе Корвелов, но не получает от нее ответа. И тут до Джастина дошло, что на той стороне связующей нити абсолютная пустота. Он больше не чувствовал свою любимую, словно свет ее жизни угас или… Перед глазами встало видение проклятой Двери.
К середине ночи Джастин худо-бедно разобрался в подаваемых амулетом сигналах, но никакого удовлетворения не почувствовал. Светлая госпожа продолжала жить своей жизнью и самостоятельно принимать все важные решения, ему же была отведена роль тайного любовника, не более. С каждым днем, с каждым новым зубиком малышки Нэн капитан все больше ощущал ущербность. Ему не с кем было поделиться маленькими радостями или обсудить насущные проблемы, он жил ожиданием и надеялся только на чудо…
Тепло вернулось так же неожиданно, как и пропало. Амулет перестал казаться пудовой гирей, тоненькая нить радостно зазвенела, восстанавливая утраченную связь с Розой, однако вместо облегчения Джастина почему-то охватило разочарование. Он смотрел, как в призрачном свете двух лун Мона спускается к берегу озера, но не сделал ни шагу ей навстречу и впервые за время их отношений не ответил на поцелуй. Несмотря на все усилия волшебницы, тело Джастина оставалось неподатливым и застывшим, он упорно отказывался принимать подачку, которую прежде с такой жадностью ловил.
Осознание было подобно панике, и Мона изо всех сил вцепилась в отвороты домашней куртки капитана. Она так заигралась в могущество, что начала перекраивать действительность в угоду своим сиюминутным потребностям, не думая о боли, которую причиняет близким людям…
– Прости меня, Джас! Я обещала все исправить, но только еще больше запутала. Сила Великой волшебницы оказалась куда больше, чем я себе представляла, и мне пока не хватает опыта, чтобы полностью ее контролировать. Я так глубоко погрузилась в магию, что позволила ей распоряжаться своей личной жизнью, – Джастин смотрел в ее взволнованное лицо и почему-то не торопился с утешениями. – Сегодня я открыла Дверь на Каменном острове, но не подумала о том, что связь между нами может прерваться.
– Ты вообще не подумала. Я сознаю, насколько ничтожен рядом с твоим величием, понимаю, какая власть дана тебе в этом мире, но жизненный опыт подсказывает, что в одиночку действовать
