по лучше придумать? – завопила я в небо.
Пришлось довольствоваться тем, что имею. В моём портфеле всегда что-нибудь лежит. И я без понятия, когда успеваю всё это купить. Моя рука прошлась по дну портфеля, по всем карманчикам, и теперь со мной на земле лежали: смятый протеиновый батончик, целая жвачка со вкусом кокоса и остаток от шоколадки.
"хоть что-то"
Пока я открывала батончик, в голову мне лезли навязчивые мысли, они так и просили вспомнить, упасть глубоко хоть в какое-то воспоминание, застрять там и скоротать время. Это было заманчиво, но я потрясла головой и взглянула в отражение воды в пруду.
"я уже не видела её целых две недели" -подумала я и попыталась ощутить хоть что-то, хоть какой-то признак присутствия мамы.
У нас с ней всегда была какая-то связь: мы могли делиться мыслями не открывая рта, мы могли быть в разных комнатах и понимать когда и у кого изменилось настроение. Так однажды мы втроём ходили на побережье абхазского моря и дошли до берега под названием " Брайтн Бич"; меня кольнул испуг. Мама сжала мне руку и попросила папу сходить за мороженным.
– Не бойся, малышка, мы будем рядом. – сказала мама и присела на корточки. Мне тогда было десять.
– Они такие большие, эти волны…? – спросила я смотря в след папе.
Огромные непокорные тёмные волны поглощали взрослых сёрферов и уносили их так далеко, что в месте, в котором они всплывали, они были похожи на маленьких муравьёв.
"а меня? А меня они смогут забрать? Я же еще маленькая"
– Не переживай, ты им не нужна. – улыбнулась мама, но я видела в её глазах страх. Не страх волн, а какой-то родной, семейный, материнский страх.
– А ты попросила папу отойти, чтобы он не подумал, что я слабая, и что я боюсь?
– Папа сам боится этого берега.
– Он умеет бояться?
– Да, он всегда боится, но его талант в том, чтобы не показывать этого.
Я опустила голову вниз и взглянула на волны.
– Если ты не хочешь, я могу предложить папе другой берег, и сказать, что я боюсь. Тогда всем будет хорошо. – её волнистый локон опустился ей на глаза и стал легонько покачиваться от ветерка. Мама следила за этим локоном и в конце концов сдула его с лица.
– Нет, мам, я…
– Кто просил мороженное? – неожиданно сказал папа и мы обе вздрогнули.
– Мне самое большое! – мама вскочила и выхватила из рук у папы большой рожок с белоснежным пломбиром, покрытым шоколадным допингом.
Я так и осталась смотреть на метровые волны, поглощающие смельчаков.
– Ну что, трусишка, готова научиться покорять волны? – спросил папа и приобнял маму за талию. Папина уверенность в голосе придала мне больше смелости. И тогда я уверенно улыбнулась, и сказала:
– Я хочу покорять, а не быть покорённой.
Сейчас же я сидела на берегу пруда, кормила рыбок гренками и смотрела куда-то в пустоту.
"…
