его шутливого тона на душе немного потеплело, хотя снаружи меня уже начинал бить озноб.
– Почему бы и нет? Я приеду! Попрошу папу закинуть меня на обратном пути. Если смогу двигаться, поскольку нижняя моя половина уже замёрзла!
– Ну, тогда я тебя жду! Ставлю чайник и готовлю тазик! Буду тебя отогревать!
– Ладно, до встречи!
Ваня отключился, а я ещё с минуту смотрела на погасший экран телефона, глупо улыбаясь.
Сейчас я абсолютно не понимала, зачем думала с ним расстаться. Никто в целом мире не смог бы меня так любить и так поддерживать, как любил и поддерживал он. Никто не стал бы так возиться со мной, как возился он, стараясь помочь всеми возможными способами.
А что же я? С моей стороны это была настоящая любовь или поиск комфортного существования? У меня была его забота, а что было у него? Мои глупые мысли? Моё вечно плохое настроение? Достаточно ли я любила его, чтобы избавить от лишних переживаний? Может, он стал бы намного счастливее без меня?..
– Вот ты где!
Я чуть не выронила телефон от неожиданности.
Однако папа приблизился не так уж и незаметно. Было видно, что он спешил: грудь сильно вздымалась, из горла вырывался еле слышный хрип, а топот от тяжёлой поступи, в данном случае почти бега, наверное, разносился по всей округе. Просто я, как всегда, ничего не слышала…
– До тебя не дозвониться! – воскликнул он, немного отдышавшись. – Я тебя по всей больнице ищу! Хорошо, что увидел в окно!
– Ты меня напугал! – честно призналась я, проверяя вызовы на сотовом.
Действительно, три пропущенных…
– Прости, не хотел. Залезай в машину, ты, наверное, замёрзла…
Как только папа щёлкнул сигнализацией, я быстро прыгнула на переднее сидение. Он же ввалился в машину грузно и не спеша, словно медведь в берлогу, и сразу включил печку. Меня всё ещё бил озноб, но я испытала огромное облегчение оттого, что, наконец, оказалась в тепле. Мышцы постепенно расслабились, и я перестала дрожать. А когда и машина немного прогрелась, мы тронулись с места и медленно отъехали от угрюмого здания больницы.
– Согрелась?
– Да. Теперь гораздо лучше, – ответила я и блаженно расползлась по сидению.
– Зачем вышла на улицу? – озадаченно спросил отец. – Подождала бы меня в холле, в тепле.
Он сосредоточился на дороге и всё же изредка поглядывал в мою сторону. А я поспешно отвернулась и сделала вид, что увлечена разглядыванием домов за окном, поскольку мне, в который раз, приходилось врать.
– Захотелось подышать воздухом, – задумчиво ответила я. – Эти стены… Давят.
– Я тебя понимаю, – он криво усмехнулся. – Мне тоже в больнице становится не по себе.
– Это точно…
«Хорошо, хоть не мне одной…» – добавила я мысленно.
– А если бы я задержался? – спросил отец.
– Подождала бы, – я пожала плечами. – А когда совсем окоченела, вернулась бы в больницу… Как вы поговорили с мамой? – спросила я уже со вздохом.
