за развесистыми тополями, уже подернутыми зеленой дымкой, показался ветхий домишко барачного типа с покосившейся крышей. На душе стало немного легче.
Предстояло только держать ответ перед матерью за потерянный циркуль. Если она окажется пьяной, то весь воспитательный процесс ограничится бурной поркой. Ремень будет летать над светловолосой головой Стивы, сыпля не рассчитанные удары по спине, груди, лицу. В эти минуты на сына словно выплескивалась вся горечь, накопившаяся в женской душе… или вся горечь выпитого.
Если же вдруг, по случайности, Стива застанет мать трезвой, то будет вынужден выслушивать бесконечные жалобные причитания. Родила, мол, она на свет никому не нужного урода, чудище болотное, и мыкается с ним целый век, и лучше б глаза ее его не видели. Этот монолог как всегда прервет вернувшийся под вечер развеселый материн сожитель дядя Коля, поставив на покосившийся стол долгожданную бутыль самогона.
А, возможно, будет тот редкий случай, когда мать, охваченная нахлынувшей вдруг жалостью, примется настойчиво расспрашивать сына, бьют ли его в школе, дразнят ли, какими словами обзывают. Станет требовать от Стивы воспроизведения в деталях всей картины его унижений.
Но Мстислав всегда оказывался слишком гордым, чтобы признаться, до какой степени втоптан в грязь своим 5-м «А». В таких случаях он ограничивался односложным: «Все нормально. А синяк под глазом, потому что упал», – и спешил удалиться в свою каморку за печью.
3
Находясь в школе, Стива беспрерывно испытывал чувство напряженного страха. Он не знал, в какую минуту, с какой стороны какой ожидать подлости. Все часы учебы Стива жаждал лишь одного – скорее вырваться из этого ада.
По возвращении домой на смену страху всякий раз приходила злоба. Как же он их всех тогда ненавидел! «Супермена» Андрюхина, богача Луньева, красотку Синицыну и всех-всех. И себя самого ненавидел за трусость.
Сколько раз в отчаянии он замышлял схватить в школьной столовой кухонный нож, ворваться с ним в класс, увидеть испуг в глазах врагов и начать орудовать ножом во всех направлениях. Резать всех, кто попадется под руку, чтобы ненавистная кровь хлынула на стены, на пол, на парты. Метаться со страшным, сверкающим острием во все стороны, пока не скрутят руки. А там уж – будь что будет… И всякий раз вечная проклятая трусость мешала осуществлению этого отчаянного плана.
Но Мстислав Казематов не переставал лелеять мечту о том, как когда-нибудь восторжествует над ними всеми. Не важно, кем он станет: императором, завоевателем, главарем мафии, или действительно откроется тайна о его инопланетном происхождении. В грезах своих он видел всех этих мерзких тварей, не различивших в нем человека, у своих ног.
Главное – выжить. Стиснуть зубы и пережить эти страшные школьные годы, когда изо дня в день словно спускаешься в преисподнюю. Выжить и сохранить силы для
