обычные житейские радости и горести. Именно таким Антоше и нравилось представать глазам окружающих.
«Это же – Антуан, лунный странник! – шептались за Антошиной спиной сверстники. – Он гот!» А девушки с придыханием добавляли: «Настоящий готический принц!» Слыша это, Антон чуть заметно улыбался уголками губ.
Да, Антон Луньев тоже не стал частью толпы. Но к шестнадцати годам он сделался кумиром той самой толпы, которую так презирал. Очевидно, его красивая загадочность была ближе и понятнее ей, чем жуткие тайны его брата.
2
В тот августовский день, о котором пойдет речь, семейство Луньевых уже вернулось из средиземноморского круиза. Но каникулы еще продолжались. Пустота и бесцельность ощущались с особой силой.
В сумрачном, затененном тяжелыми портьерами, зале с высокими арочными окнами, таинственными зеркалами и старинными картинами на стенах, гулко раздавался стук одиноких шагов. Шестнадцатилетний Антон, напустив на себя важный вид, медленно вышагивал по паркету с философским монологом на устах:
– Этот мир пронизан скукой, – повторял Антон, – пронизан насквозь. Что бы люди ни делали, чем бы ни заполняли свою жизнь, цель всегда одна – забыть о скуке. А я не буду о ней забывать. Я не боюсь смотреть ей в глаза!
Антон упивался собственной мудростью, ощущая себя единственным человеком во вселенной, отважившимся посмотреть в глаза самой страшной истине.
Он знал, что в эту минуту в зале – не один. Здесь находится наблюдатель, перед которым и разыгрывается эта гордая сцена. Искоса бросая взгляды в зеркала, Антон видел отражение дальнего угла за своей спиной. В сгустившихся там тенях различался силуэт высокой дамы в черном под черной вуалью. Антон давно привык называть ее Гекатой или княжной тьмы. Она была всегдашней спутницей его уединения. Ее одобрительная улыбка утверждала его в сознании собственной исключительности. Это был прекрасный мрачный мир, куда имели доступ лишь они двое.
Но подчас Антоше безудержно хотелось впустить в свой мир простой и ясный дневной свет.
3
В тот день Антон ощутил вдруг непреодолимую потребность поделиться своими мыслями хоть с одним живым человеком. Разумеется, о глупых одноклассниках не могло идти и речи.
Антоша отправился в офис своей матери, умнейшей из всех окружавших его людей. Надеялся ли он найти понимание? Или, возможно, хотел в последний раз заглянуть в разделявшую их с матерью пропасть?
Мир Регины Григорьевны Луньевой был насквозь пропитан рационализмом, мудрым, как математическая формула. Все здесь было высчитано, выверено, логически обосновано.
В офисе у Антоши закружилась голова от двух десятков снующих туда-сюда, суетящихся, говорящих о каких-то цифрах, сосредоточенных на своем деле людей. Среди них он ощутил себя лишним, праздношатающимся бездельником.
Безусловно,
