а что.
– Ну и что же? – уже отпускала воротник Женя, хотя и не хотела его отпускать.
– Там лежала такая красивая кукла! Классная такая!
Женя выглянула за плиту – никаких кукол.
Вернулась к подруге, но душить ее больше не стала.
– Нет там ничего, – сухо отрезала она. Так же сухо, как и песок на ладонях.
– Ну, значит, показалось, – все также безразлично произнесла подруга и рядовой походкой пошла в сторону дома.
– Даже сейчас не смотришь, куда идешь! – специально громко, в три голоса проворчала Женя, чтобы подруга обязательно услышала это ворчание.
– Разве это поможет? – вдруг, не оборачиваясь, произнес морковный портфель.
– Конечно, поможет, – еще громче рявкнула Женя.
Даже кузнечики притихли.
– Знаешь, – обернулась подруга и задумчиво посмотрела на переход. – Ерунда это все…
Женя рефлекторно посмотрела туда же – переход как переход, ничего особенного, вернулась обратно во внимательные глаза подруги со зрительным вопросом:
– Что?
– Забудь, – улыбнулась она. – Я же говорю, что вижу разное, даже такое, чего другие не видят. Здорово, правда?
Женя промолчала – не видела она в этом ничего здорового.
– Ладноооо, – протяжно пропела подруга, нарушив молчание полыни. – Мне пора домой. Скоро в музыкальную школу собираться… – потянулась и мечтательно посмотрела на небо. – А не хочется тааааак… Лучше бы и правда призрака увидела.
На следующий день подруга умерла.
Её сбил грузовик.
Я знала
«Наверное, этот переход проклят, – размышляла Женя, глядя на застывшее над ним асфальтное марево. – Сначала он отобрал жизнь у хлебозавода, потом у нее… Что он еще хочет у меня отнять?»
Только сейчас, глядя сверху вниз, она вспомнила, что когда ее единственная подруга, в последний раз отвернувшись от нее, пошла в музыкальную школу, Женя тоже отвернулась, а точнее, обернулась обратно. К переходу. И на том самом месте, где Камаз чуть не переехал ее подругу, Женя увидела её – странную девочку, что играла возле яблони. Та остановилась посередине зебры и, наклонившись к плавящемуся асфальту, протянула к нему маленькую ручку, зачерпнув пустой воздух, словно подобрав что-то невидимое.
Женя тогда подумала: «Ну, вот. Никакой куклы. Вот же странная! Наверное, разговор наш подслушала».
Тогда она не придала этому значения и вернулась домой, чтобы сидеть дома и никуда не выходить, но после смерти подруги Женя долго гуляла. Казалось, что та естественная легкость, которая пронизывала все ее движения и соединяла воедино густую полынь и кузнечиков, покинула этот мир, оставив только тяжесть надвигающихся стен. Все связи, что удерживали звук, порвались, и все перестало держаться: небо улетело куда-то в небо, а земля провалилась куда-то под землю, оставив только
