долине Евфрата, или, иными словами, над всей восточной частью империи до Яксарта и Инда. Этот голый факт – практически все, что можно извлечь из документов.
Только война с Антигоном на западе снова выводит Селевка, как царя Востока, в поле нашего зрения. Здесь в 302 г. до н. э. ситуация была практически такой же, как Селевк оставил ее в 312 г. до н. э. Самым важным изменением было полное истребление древней царской семьи Македонии по мужской линии. Мальчик Александр был убит Кассандром в 311 г. до н. э., а Геракл, незаконнорожденный сын великого Александра, – Полиперхонтом в 309-м. Кассандр мог претендовать на то, что наследует эти права по линии своей жены Фессалоники, которая была сестрой Александра Великого. В 306 г. до н. э. Антигон принял титул царя[56]. В следующем году другие династы – Птолемей, Кассандр, Лисимах и Селевк – последовали за ним. Селевк уже был «царем» для своих местных подданных. Теперь македонцы и греки, допущенные пред лицо царя, видели, что он надел льняную повязку – диадему, которая у древних персидских царей была символом царской власти, и официальные греческие документы именуют его царем Селевком[57].
Мы можем здесь остановиться, дабы отметить, что у титула царя не было территориального значения. Эти цари никогда не называли себя царями Египта или царями Азии. Если так их называют историки, то это только для того, чтобы было удобно различать их. Титул передавал, скорее, личные отношения к македонскому народу. В идеале существовала единая македонская империя – точно так же, как в Средние века была одна Римская империя[58]. Однако титул македонского царя носили совместно или параллельно многие вожди, точно так же, как титул римского императора носили противостоявшие друг другу западные и византийские правители[59]. Практически, конечно, каждый из правителей должен был мириться с тем, что другие являются царями в пределах определенной территории, сферы их деятельности. Однако их связь с этой сферой никогда не была столь же близкой и существенной, как у короля Англии или Франции с его территорией. Птолемей и Селевкиды до конца оставались македонскими царями, которым пришлось править в Египте и в Азии.
Однако в материальном плане ситуация на Западе мало изменилась с 312 г. до н. э. Антигон все еще прочно держался в Малой Азии и Сирии. Однако его попытки расширить сферу своего влияния были малоудачными. Он вырвал Кипр у Птолемея, и ему удалось осуществлять непрочное влияние на Грецию, но это было самое большее, что ему удалось сделать. И во время осады Родоса Деметрием в 305–304 гг. до н. э. война между Антигоном и другими династами, судя по всему, еще продолжала тянуться.
Однако сам тот факт, что власть Антигона за Евфратом заменилась властью Селевка, сам по себе имел судьбоносное значение. Антигон понес огромные утраты в ресурсах, и у него в тылу возникла четвертая независимая власть. Если он не мог наступать против троих своих врагов, то против четверых он не мог удерживать даже
Его уже называли так афиняне в 307 г.,
Plutarch,
«Несмотря на эти разделы, царство Александра следует рассматривать как единое целое… Разделы столь быстро следовали друг за другом, что они не могли создать прочных территорий с определенными границами и с собственным „лицом“… Каждый из новых царей чувствовал себя вправе, по мере своих возможностей и когда им предоставлялся шанс, увеличивать свою долю,
Ср.: Plutarch,
