руки и заплакал. Очень скоро после этого Суслов подал заявление на отъезд. В Америке он сначала работал продавцом в универмаге, а потом устроился в журнал «Америка», так что нашёл своё место в жизни.
Но вернёмся к Жванецкому. Ему надо было переезжать в Москву, и помог ему получить однокомнатную квартиру первый секретарь ЦК ВЛКСМ, который любил его и опекал.
Миша быстро становился известным. Где-то года с 1975-го его даже приглашали выступать на концерты милиции. Он продолжал ездить с «Клубом».
Помню, была замечательная поездка в Ереван. Он туда поехал со своей гражданской женой Надей. Симпатичная девушка, художница. Мы втроём гуляли по Еревану. Солнечно, красиво, потрясающий рынок. Гостеприимные армяне. Зал битком. Принимали бурно. И Миша здесь уже проходил как звезда. К его манере уже привыкали, да и времени на выступление было отпущено больше, чем в Томске.
Почему-то с Надей он не хотел расписываться. У них родилась дочка Лиза.
Миша мне жаловался:
– Ты представляешь, как только родилась дочка, так Надя перестала обращать на меня внимание. По-моему, она уже и замуж за меня не хочет.
Впоследствии Надя уехала за границу, кажется, в Париж. Она хорошо рисовала, и думаю, что хорошо устроилась. Но это было уже намного позже, где-то в середине 80-х.
Однажды мы с Мишей случайно встретились в Москонцерте, стояли в коридоре, болтали. Он говорил:
– Леонидик, скажи, что это значит, Хайт написал сразу три программы Хазанову, Петросяну и Винокуру, как это так, Леонидик, объясни?
Он называл меня Леонидик. Миша с трудом переносил чужой успех. Он был автором номер один, и вдруг Хайт написал целых три программы, и они шли успешно, а каждая приносила до тысячи рублей в месяц.
Ещё он мне как-то сказал:
– Леонидик. У меня есть друг, который всё время хвалит твои рассказы в «Литературке». Мне, конечно, противно, но рассказы ты пишешь действительно хорошо, а вот то, что ты делаешь на эстраде, оставляет желать лучшего.
Так он говорил потому, что сам рассказов не писал, а на эстраде равных ему не было. Хотя к тому времени Хазанов исполнил и «Кулинарные техникумы», и штук тридцать других моих монологов. Трудно было назвать их плохими.
Миша человек был ревнивый. Они с Ромой не очень-то любили Хазанова именно потому, что он был больше востребован и имел большую, чем у Миши, славу.
Но вот в 1978 году появилась передача «Вокруг смеха», и Мишу там стали показывать. Это была площадка для авторов, а Миша в то время был лучшим автором.
И страна увидела замечательные монологи Миши в его исполнении и миниатюры его же, в исполнении Карцева и Ильченко. Это были шедевры: «Танк», «Склад», «Нормально, Григорий – отлично, Константин», «Ликёро-водочный завод».
Страна, сидя у телевизоров, умирала со смеху. Миша читал превосходно. Он, конечно, уступал ребятам в мастерстве актёра, но обладал мощнейшей энергией и своей неповторимой манерой исполнения. Очень смешные тексты. Миша подавал исключительно
