Первый всадник тронул лошадь и направил копьё ему в голову. Древко провалилось в пустоту, и за этим последовал такой резкий рывок, что не ожидавший подвоха уйгур вылетел из седла и грохнулся головой об землю. То же самое произошло и со вторым всадником.
Дальше уже подоспели остальные охотники, которые били лошадей копьями, стаскивали нерасторопных уйгуров на землю и быстро добивали.
Некоторые пытались использовать сабли. Однако «подлые» туматы падали на землю, и дотянуться до них было нельзя. Лишь последние уйгуры догадались достать луки и стрелы. Несколько туматов упали, как подкошенные. Богдан схватил копьё сбитого уйгура и крикнул:
– Бросайте! Быстрей! – его бросок был первым и точным. Всадник не успел спустить стрелу и был выбит из седла. Нагрудник защитил его, но ненадолго. Другие туматы тоже стали сбивать всадников копьями, как птиц в гнёздах.
Выбежав к яме, Богдан буквально налетел на монгольских лучников, которые не видели, что творилось сзади. Они так были уверены в своей непобедимости, что только крик и падение крайнего стрелка заставили их опустить луки.
Монголы развернулись и даже не испугались. На их лицах застыло презрение. Первые три так и ушли к праотцам с этим выражением, не успев изменить его на боль или испуг. Оставшиеся оскалились и все вместе бросились на лысого тумата с саблями.
Богдан успел сделать блок и этой же рукой нанёс удар в незащищённый кадык. Невысокий воин ещё стоял на ногах, держась за горло, а второй уже получил удар в пах его саблей. Они упали на землю почти одновременно. Это случилось настолько быстро, что остальные даже не успели понять, что происходит. Однако Богдану было достаточно этих нескольких мгновений замешательства, чтобы покончить и с ними.
Он стоял, упёршись руками в колени, и пытался отдыхаться. В нескольких шагах впереди виднелись гладкие, полукруглые животы лошадей, тонкие ноги с загнутыми копытами и широкими суставами торчали в разные стороны, как сломанные ветки деревьев, здесь же разметались красные от крови гривы, застыли в предсмертной муке выпученные глаза и открытые пасти с большими зубами. А между ними виднелись маленькие тела уйгурских воинов, нелепые и кургузые, как будто случайно попавшие в эту братскую могилу могучих и красивых животных, зверски убитых своими наездниками.
Пауза длилась несколько мгновений. На другой стороне слышались крики, и туматам явно было нелегко. Богдан с трудом перебрался по трупам лошадей на другую сторону и обвёл взглядом поле боя. Всё пространство перед входом в ущелье, вплоть до начинавшегося на подъёме кустарника, было забито телами уйгурских воинов.
Несколько больших и маленьких групп противника всё ещё продолжали сражаться, не видя, что они обречены. Им, наверное, казалось, что они теснят охотников, однако хотя туматы под их напором и отступали, при этом они всё же окружали монголов
