никто не заметил, что несколько монголов подхватили своего сотника под руки и оттащили к яме. Байрак не приходил в сознание и лежал с отрытым ртом. Но воины всё равно пытались спасти его. У ямы они с трудом перебрались на другую сторону и, схватив несколько лошадей уйгуров, сумели ускакать обратно.
Потом никто так и не смог объяснить, как им удалось провести скакунов через дальнюю яму, но, видимо, страх смерти и желание выжить совершили чудо. Старейшины позже говорили, что монголам помог дух степи. Он якобы перенёс лошадей по воздуху, потому что у него была сила ветра.
Тем временем, на поле боя происходили более прозаичные события. Справа и слева молодые туматы буквально смяли уйгуров, напав на них сзади, а та кучка, которая осталась в центре, вдруг отступила назад, увидев перед собой странного молодого тумата. На нём был жёлтый уйгурский шлем, а в руках – длинная палка. И ещё он был невероятно спокоен. Как будто ничего не боялся.
Первые ряды вытянули сабли вперёд и прикрылись щитами. Для Богдана это послужило сигналом к атаке. Он сделал шаг вперёд и приподнял заострённый конец палки на уровень пояса. Стоявшие рядом с ним туматы даже не пошевелились, находясь под действием усталости и магического гипноза его спокойных и выверенных движений. В этот момент чужак не был таким же охотником, как и они. Он ещё мог двигаться и наносить удары, а им уже нужна была передышка
– Ха-а-ах! – раздался короткий полу крик – полу выдох. Богдану пришлось атаковать первым. Всем показалось, что удар наносился сверху и должен был попасть ближайшему монголу в шлем. Однако палка непонятным образом ударила в горло. Противник охнул, выронил меч и захрипел, пятясь назад, пока не споткнулся о ногу убитого товарища и не упал на спину.
Его соплеменник рванулся на помощь, прикрыв голову щитом. Вытянутая сабля молнией блеснула на солнце, разбрызгивая в разные стороны яркие блики солнечного света, но для Богдана это был всего лишь поток медленно приближавшейся энергии.
Удар палки отклонил движение клинка, после чего последовал короткий тычок прямо под нагрудник, в область паха. Противник сложился пополам, выронив саблю и щит. Шлем соскользнул с бритой головы и кувыркнулся под ноги, а сам воин с громким стоном опустился на колени и ткнулся лбом в землю, как будто решил в последний раз помолиться своим богам. Третий нападающий получил удар по ногам, а затем колющий удар в голову. Острие попало в глаз и пробило её до задней стенки черепа. Смерть наступила мгновенно.
Тем не менее врагам всё-таки надо было отдать должное. Оставшиеся четыре монгола с дикими криками бросились на Богдана со всех сторон, стараясь не дать ему возможности расправиться с ними по одиночке. И у них бы это получилось, если бы он остался стоять на месте.
Однако вместо напряжённого, готового к бою противника, согнувшегося в неуклюжей позе, злого и испуганного, перед ними оказалась пустота. Богдан успел
