и вдруг плохо как-то стало. Успел вызвать скорую. Вот, если коротко.
– Вы один живете?
– Да.
– Жениться пора, – пошутила Любовь Андреевна.
– И вы туда же, – с деланной досадой проговорил Михаил. – Друзья меня всё сватают, жену мне ищут. А особенно невестка, жена младшего сына… Как им объяснить, что это бесполезно? Кто заменит мне Наташеньку? – Михаил на секунду умолк, затем провел ладонью по лицу, словно смывал воспоминания. – Простите, – сказал он.
– Все нормально, – поддержала его Любовь Андреевна. – Главное, оставьте тяжелые мысли.
– Вы правы. Расскажите тогда о себе, Люба.
– Да что рассказывать?
– Вы ведь тоже одна. Так что счет один-один.
– Ага, ничья.
– А почему вы развелись? – вдруг прямо спросил Михаил.
Любовь Андреевна пожала плечами:
– Так вышло. Лучше спросите, зачем выходила замуж. Не любила, а вышла.
Михаил непонимающе поднял брови.
– И жалела всю жизнь. Женятся вроде и без любви, потом как-то притираются, находят что-то хорошее друг в друге, не обращают внимания на плохое… У меня так не получилось…
Михаил продолжал внимательно слушать, не отводя от нее проницательного взгляда, и она вдруг разоткровенничалась, как будто оправдываясь:
– Может, и получилось бы, но муж как-то быстро превратился в заводной механизм и делал все по программе. Дом – работа, работа – дом. И я становилась такой же… А может, я сама виновата, из-за меня он стал таким, не знаю. И я тоже… Я пыталась спасти его и себя, но он не хотел спасаться, его все устраивало… Тогда я решила спасти себя. Вот недавно взяла и развелась…
Видно было, что рассказ Любови Андреевны произвел на Михаила впечатление.
– Ничего себе! – тихо, но с чувством произнес он.
Любовь Андреевна тоже разволновалась: она, сама того не заметив, впервые рассказала о том, что терзало ее долгие годы. Слова вырывались наружу так, будто их долго держали взаперти.
– Простите, – опомнилась Любовь Андреевна.
– Да вы революционер. Бунтовщик. Сокрушитель устоев!
– Да уж…
Он похлопал ее по руке и успокаивающе произнес:
– Ладно-ладно, не отчаивайтесь. Хотите, я возьму над вами шефство?
– Да? И что вы будете делать?
– О, я буду вас понимать!
Любовь Андреевна рассмеялась:
– Спасибо, вы настоящий друг!
После этого неожиданного разговора с Михаилом Любовь Андреевна, как ей показалось, сама стала лучше понимать себя. Во всяком случае, ей стало легче. Правда, она ни на шаг не приблизилась к ответу на вопрос, как быть, но у нее появилось устойчивое ощущение, что одновременно с этим откровением была пройдена точка невозврата и окончательно наступила новая реальность. Прошлое, похоже, отпустило ее. Она спокойно стала ждать, что будет дальше.
Через
