Вторую задачу решать одним способом или двумя?
Господи, что я несу?!
Миронов смотрит на меня, как на дуру, потом – как на удивительную дуру. Затем поворачивается к доске и пялится на ту самую задачу, задумчиво почесывая бровь.
Мое сердце тарабанит, как неумелый барабанщик.
– Если вы владеете двумя, то дерзайте. За каждый способ – дополнительный повышенный балл.
Теперь он поглядывает на меня заинтересованно. Заинтересованно удивительной дурой, у которой появился шанс подняться на полступени выше в ранге тупизма.
А я смотрю на задачу, которая показывает мне средний палец.
Я понятия не имею, что доцент имеет в виду. Он издевается надо мной, потому что никакого второго варианта нет, или же действительно ждет от меня математического открытия?
Боже, во что я вляпалась?!
Глава 3. Хронический холостяк
Стою под дверью квартиры, в которой прожил всё свое детство. Когда у меня попер в гору бизнес и купить квартиру стало не сложнее, чем выйти за хлебом, я предложил Рудольфовне переехать в новую рядом с моей. Но, по обыкновению, как любят говорить старики, «Где родился, там сгодился. Здесь, Илюша, я прожила всю жизнь, здесь и помру». Ну окей. Я обеспечил бабулю шикарным ремонтом, и моя совесть поутихла.
За дверью доносятся звуки:
«Вот и прошли года, но мы не старые,
Недолюбившие, сидим усталые.
Весна счастливая, а сколько красок в ней,
Под старой ивою течет, течет ручей».
И вместе с солисткой затягивает бабуля:
«Течет ручей, бежит ручей,
И я ничья, и ты ничей,
Течет ручей, бежит ручей»,
И я ничья, и ты ничей (Н. Кадышева «Течет ручей»).
Усмехнувшись, звоню.
Звуки моментально стихают. Слышу быстрый топот ног Рудольфовны, будто за дверью носятся подростки, когда родители неожиданно приехали с дачи.
– Кто? – хрипит ба.
– Открывай! Свои.
Один замок, следом – второй, потом три оборота еще одного, цепочка… Закатываю глаза. Защита восьмидесятого уровня. Бабуля переживает, как бы ее не вынесли вместе с шикарным ремонтом и мебелью.
– Илюш, ты? – В проеме показывается голова Аглаи Рудольфовны.
– Я, ба, открывай уже.
Бабушка отступает и раскрывает дверь шире, впуская меня на порог.
Первым делом, пока снимаю ботинки-плейбой-чакка, улавливаю распыленный запах корвалола. Это тоже представление для меня.
Передаю бабуле пакет с гостинцем. Там – по мелочи. На этой неделе продукты я уже привозил, но с пустыми руками никогда ни к кому не пойду. Сама же Рудольфовна меня к этому приучила.
– Раздевайся, сынок, – ропщет ба. – Пойду прилягу, тяжело стоять. Голова кружится.
Аглая Рудольфовна, прижав руку к груди, шаркает, еле передвигая ногами.
