происходит?
На лоб опустилась твердая и теплая ладонь. Меня снова окутало уже знакомое ощущение легкого покалывания, и, как только невидимый мне человек убрал руку, я наконец-то смог медленно разлепить веки.
И сразу встретился взглядом с Костералем.
Все те же черные волосы, пламя в глазах, уже знакомая легкая щетина. Но на этот раз лицо омрачала тревога. Я попробовал поднять голову и с удивлением обнаружил, что не могу этого сделать. Попытался шевельнуть рукой, и снова ничего не произошло. И дело было не в усталости – я просто не мог пошевелиться.
– Еще немного, и заживет. Тогда ты сможешь двигаться.
Боль постепенно уходила: все слабее и слабее пульсировала рука, легкими толчками возвращалась чувствительность.
В горле жутко пересохло.
Минуту мы просто молчали, но, наконец, я собрался с силами, разлепил запекшиеся губы и хрипло произнес, едва не закашлявшись:
– Костераль, что вы здесь делаете?
Он ответил после небольшой паузы:
– Ты можешь называть меня Дэниел.
Я мысленно попробовал имя на вкус. «Дэниел».
Как будто глоток воды после дальней дороги. Объятия друга после пятилетнего отсутствия. Дуновение свежего ветра…
Дэниел потянулся рукой к щеке, над которой капитан Вильям поработал кинжалом.
– Нет, – воскликнул я.
Это было чисто инстинктивное действие. Где-то на периферии сознания скользнула странная мысль.
Ему нельзя меня касаться.
Дэниел нахмурился:
– Я просто хочу вылечить тебя, Александр. Остались только щека и эти шрамы. Или ты хочешь проходить с ними всю жизнь?
– Ты не зовешь меня Лишним?
– Я не страж.
Я с сомнением взглянул на него.
– Не трогай шрам.
Это прозвучало слишком резко, и я осекся. Дэниел едва заметно улыбнулся.
– Зачем тебе меня лечить? – медленно спросил я.
Дэниел со вздохом убрал руку и поднялся с кровати. Рука больше не пульсировала. И сила, не дававшая мне двигаться, отступила – я смог повернуть голову вслед за ним.
В этот момент в комнату вошла девушка.
Белоснежные волосы, упрямый взгляд, сжатые губы – красивая, но весь ее вид словно предупреждал, что связываться с ней не стоит. Одета в простое черное платье в пол, волосы заплетены в хитроумную косу, а из-за плеч выглядывали рукояти мечей.
Даже не посмотрев в мою сторону, она сразу обратилась к Дэниелу:
– Господин, нам пора. Время истекло – старшина хочет вас видеть.
Это ее голос я слышал, пока не открыл глаза. Асира, значит.
Он помолчал. А потом, напоследок тронув мою руку, вышел из комнаты вместе с Асирой.
Я выдохнул и быстро огляделся.
Вместо белых больничных стен – шкафы со всевозможными банками, склянками и ступками, свечами и благовониями. У зашторенного окна сушились
