и не осуждая.
Эгов на минуту замолчал, задумавшись, а затем продолжил:
– Начнем с основы основ. Кодекс стражей. Переписать и изложить на десяти страницах трактовку… каждого правила на таррванийском наречии. Берите по экземпляру, бумаге и ручке.
И прошел по красному ковру к своему столу. На нем высилась стопка тонких книг, лежали желтоватые листы бумаги, а рядом были ручки в подставке. Каждый из кадетов по очереди подходил и брал себе комплект, а потом уходил за длинный ряд стеллажей. Я подошел последним, и почему-то на столе для меня остались бумага и ручки, но не экземпляр Кодекса стражей.
И что это значит?
За стеллажами оказалось широкое, свободное пространство с рядами столов, как в обычном читальном зале в библиотеке.
– Кхм, наставник, – обратился я к Эгову.
Заскрипели отодвигаемые стулья, зашуршала бумага – все уже рассаживались, пока я стоял возле наставника.
– Да, Лишний? – мягко ответил мне тот.
– Есть небольшая проблема. Мне не хватило комплекта.
– Да-да… тебе еще рано.
– Но…
– Лишний, – прервал меня наставник. – Сыворотка помогает говорить и слышать на таррванийском… Но не читать и писать, как ты мог уже заметить. Ты начнешь с изучения письменного языка.
Он протянул мне тяжелую книгу с двумя странными знаками на кожаном переплете.
– Да, все нужные надписи были на твоем языке. Не было времени учить… Но теперь есть.
– А это?.. – спросил я.
– Книга таррванийских тэр – у каждой свое значение. Ты должен изучить… все пятьдесят.
Я вздохнул. Языки не были моей сильной стороной.
– Садись рядом со мной и переписывай каждую… по две страницы. Я буду проговаривать тебе вслух. Эта неделя… на изучение. А потом будешь складывать их.
Он повел меня к дальнему углу. Все армирторы уже принялись писать.
Я открыл книгу на первой странице. Почти четверть страницы занимал незнакомый символ:
– Правитель, – тихо проговорил наставник, севший за стол напротив. – Пиши.
Я аккуратно вывел символ.
– Неверно, – будничным голосом выдал наставник. – Начинай с нового листа.
Символ на новом листе тоже был отвергнут.
– Этот завиток отклонился. Заново.
Эгов забрал у меня ручку и вывел на листе каллиграфическим почерком точно такой же символ, как и в книге.
– Вот так. Повтори.
Я сжал ручку и затолкнул подальше раздражение. А затем принялся повторять и повторять символ, пока наставник не убедился, что у меня выходит идеально с первого раза.
Так продолжалось до третьего гонга.
Всех кадетов отпустили. Наставник же велел мне прийти после шестого гонга на дополнительные занятия. Я опять изобразил покорность и легко согласился.
