Высокомерный. Когда его избрали, он так возгордился, что вместо спасения Солии сосредоточился на охмурении девушек и унижении детей. Легенды гласят, что Небесному пришлось вернуться из-за гор и назвать Тэю новым Солнцем вместо него.
Небесный вернулся, чтобы выбрать другое Солнце? Разве такое вообще возможно? И может ли это случиться снова?
– Ладно, вонючки! – громыхает папа. – Завязывайте с болтовнёй на сегодня, завтра нас ждёт напряжённый рабочий день. Все дуйте по кроватям!
В то время как старшие просто кивают и желают родителям спокойной ночи, младшенькие заводят шум и гам. Когда, наконец, все мои братья и сёстры отправляются по своим спальням, отец подходит ко мне и смахивает слизь с моего плеча.
– Наверное, капнуло с сосны, когда я в неё врезалась, – покашливая, проговорила я.
Отец пристально всматривается в меня своими тёмными глазами. Сейчас у них точно такой же оттенок, как и у медвежьей шерсти. Моё лицо вспыхивает, а его – расплывается в широкой улыбке. Он снимает маленький белый клычок с моего платья:
– Зубы нынче тоже с сосен падают?
Меня бросает в жар:
– Я вовсе не хотела связываться с монстром, я просто увидела Кору в лесу, а потом заблудилась и…
– Леда, – папа тянет меня за плечо и заводит в прохладную лавку. – Тебе стоит быть осторожнее, возможно, даже просить взрослых провожать тебя домой с наступлением темноты. – Я открываю рот, чтобы возразить, но он продолжает. – Я не хочу, чтобы самая классная из моих дочерей пострадала. – Он ерошит мне волосы. – А если бы на тебя напал не монстр, а разбойник? Всё могло закончиться гораздо хуже. Люди куда умнее любых монстров.
Я выпячиваю грудь вперёд:
– Хорхе однажды справился с разбойниками. И я бы тоже смогла.
– Хорхе? – отец сощуривает глаза. – А! Ты говоришь о мальчике, который случайно попал стрелой разбойнику в руку, а после целый час прятался в траве, пока Кора его не спасла?
– Он мне иначе рассказывал… – бормочу я.
– Ну ещё бы! Твой маленький приятель явно хотел произвести на тебя впечатление, – отец подмигивает мне.
– Фу, прекрати! – возмущаюсь я, яростно мотая головой. Папа смеётся надо мной.
– Ну а что? Я тоже привирал твоей маме о своих «победах» над разбойниками, когда мы были детьми, – он задумчиво потёр затылок. – М-да, давали они жару во времена нашего детства. Постоянно воровали любимые стекляшки отца. Хорошо, что сейчас у нас есть Кора, чтобы отпугивать их. Но это к делу не относится, Леда, пообещай мне держаться подальше от неприятностей.
Я смотрю на папину лохматую бороду, на его большой немного глуповатый рот, вечно словно растянутый в улыбке, и не могу не кивнуть:
– Хорошо, я обещ…
Из кухни доносится стон. По моим губам пробегает дрожь. Звук такой, как будто… кому-то очень больно. Я замечаю страх
