меч, нож и щит вождя, он оглянулся на селение. Ворота неуверенно приоткрылись, выпустив с десяток мужиков с копьями. Те, боязливо вертя головами, толпой двинулись к сидящему на корточках парню.
Остановившись в пяти шагах, наставили на него копья. Впереди стоял высокий, кряжистый мужик, с белой бородой. Молча осмотрев Виктора, он кашлянул и спросил.
– Ты кто, парень?
– Волхв я, селяне, волхв, – Виктор выпрямился. – Случайно шёл мимо, вижу вас хотят поджарить, -Виктор кивнул на кучи хвороста под стенами. – Ну, и решил вмешаться.
– И ты один их всех? – покрутил головой мужик.
– Что не веришь? – усмехнулся Виктор. – Хочешь, я и твоих здесь положу?
– Нет, не надо, – шарахнулись мужики.
– Тогда чего стоите? – Виктор махнул рукой на тела, – занимайтесь. А ты подойди сюда, – кивнул он вожаку. – Этот живой, надо допросить. Кто они?
– Здесь или в село потянем?
– Нужен он тебе в селе, – буркнул Виктор, – бери под мышки, – и наклонившись, взял вожака с одной стороны, – давай к стене.
Они подтащили викинга к стене. Виктор снял с него верхнюю одежду и, остановив проходящего мимо мужика с охапкой оружия, вытащил у него три ножа.
– Иди-ка сюда, – позвал он другого, выходящего из ворот. – Поднимите его на стену, а я приколю. Мужики подняли пленника, и Виктор приколол его ножами за рубашку к брёвнам ограды.
– Вот теперь можно и поговорить, – удовлетворительно кивнув, он стал приводить викинга в чувство, коля ножом в болевые точки. Застонав, пленник открыл глаза. Когда пелена с них спала, он огляделся и стал попеременно бледнеть и краснеть. Понаблюдав гамму чувств, Виктор опять кольнул мужика, чтобы напомнить о себе.
– Ну что, говорить будем, или доблестный северный волк предпочитает умереть молча?
– Ты кто? – перевёл бешеный взгляд пленник на Виктора.
– Я тот, кто не пускает вас, рыцарей севера, грабить свою родину, – Виктор вытащил из кармана два последних амулета и, распахнув куртку, показал ещё два. – Видел?
– Ты умрёшь страшной смертью, рус, – зарычал разбойник.
– Ну, это когда ещё будет? – засмеялся Виктор, – пока я давлю вас, волки, как паршивых котят. И намерен это продолжать делать и дальше. Назови себя, чтобы я знал, кого отправил к чертям на пиршество, разбойник.
– Я – славный конунг Андотт, – прохрипел пленник, – победитель королей и гроза южных царств. Это мой только передовой отряд, – он кивнул на валяющиеся тела соратников. – За мной идут сотни других. И скоро вы захлебнётесь тут кровью, лесные черви.
– Ух ты, как страшно, – засмеялся Виктор и оглянулся на стоящего рядом старосту селения, – тебе страшно?
– Андотт, переводится, как ужасный, – буркнул тот, отводя взгляд.
– Эти тоже были не цыплята, – Виктор побряцал амулетами. – Ладно, всё ясно. – И прищурившись, посмотрел на бурчащего ругательства конунга. – А что же ты, такой страшный и великий, а пешком ходишь, где же твои
