сорока; молодой человек с серьезным и холодным, даже оскорбительно холодным для данной ситуации лицом, Астир, презрительного разглядывающий людей, его светловолосая жена-красавица Рави, мило и чуть неловко улыбающаяся; полуразвалившийся на стуле, смеющийся громче всех и улыбающийся шире всех Ясмос, тёмненькая маленькая девушка рядом с ним, облокотившаяся на стол; маленький мальчик, Ирис, пальцем поедающий пирожное, его учитель, тихо сидящий и разглядывающий всех вокруг, потом – муж Линары, не отрывающийся от еды.
Вигония заметила, как дворецкий наклонился и что-то на ухо прошептал Австрите, потом передал ей конверт. Казалось, что никто не заметил, как это произошло, потому что во время этого муж Линары рассказывал какую-то забавную историю. Как это часто бывает, веселый разговор за столом вскоре перешел в ностальгическое русло.
– Я всё вспоминаю мать. Мне было всего семь лет, когда она ушла. Помню её руки, нежно пахнущие цветами, её улыбающееся лицо, – начала рассказывать Линара, качая головой.
–Да, она была хорошая женщина. Из старинного рода! – заметил Палеос. – Мне за неё большое приданое дали. Единственная дочь в семье была.
– Почему мы не общаемся с родственниками по её линии? – спросил Ясмос с другой стороны стола.
– Так померли давно, – отрезал Палеос, жуя куриную ногу.
– А я, дорогуша, – обратилась Линара к Ясмосу, – недавно свиделась с твоим дядей, Хоке.
– Так и живёт капустой? – с насмешкой бросил хозяин дома.
– Бедно с женой и детьми они живут, батюшка.
– А как иначе? Все наследство досталось мне, потому что я старший сын, а он – нет, к тому же редкостный разгильдяй.
– Достаточно умный человек, – вставила слово Австрита, видимо, только чтобы унизить Палеса. Тот усмехнулся, брызнув слюной.
– Ты его давно не видела. Дурак дураком.
– А зачем ты с ним виделась? – спросил, улыбаясь с прищуром, Ясмос.
– Мы тогда ехали в столицу с мужем, проездом были в городе и, я думаю, дай взгляну, как дядя поживает. Худой, сгорбленный, торгует овощами в небольшой лавке. Хмурый какой-то был, не рад видеть нас. Спрашивал, как у Анира дела, а его уж к тому моменту тринадцать лет как не было.
Палеос стукнул по столу.
– Издеваться ещё решил над памятью мальчика моего. Уж четырнадцать лет как убит.
– Между прочим, это был несчастный случай, – заметил Австрита.
– Какой несчастный случай!? Дворовый мальчишка его в реку толкнул, вот он и потоп. То-то мы потом этого парнишку проучили. Всю жизнь помнить будет.
– Конечно, когда ходить не можешь – будешь помнить, – хихикнула Линара.
После этого Вигонию, стоящую в сторонке, подозвала Австрита и попросила сходить за пирогом. Девушка сделала, как просили, тем самым лишилась возможности подслушивать разговоры. Вместе с дворецким они внесли десерты, причём девушка во время похода на кухню хорошо рассмотрела наряд слуги, поразившись,
