специально выбрал время, когда храм закрыт для посетителей, чтобы вас не пустили сразу. Чтобы вы спорили у дверей и дали ему возможность, не привлекая внимания Фаршаха, оставить реликвию на самом видном месте. Но тут он, кажется, ошибся.
Игнасий прошел сквозь группу служителей огня, неохотно расступившихся перед ним, и приблизился к девочке-послушнице, всё еще сидевшей у алтаря. Робкое дитя уже не выглядело напуганным, но продолжало застенчиво поглядывать снизу вверх. Игнасий опустился на корточки.
– Скажи, ты была здесь все это время?
Девочка кивнула.
– Ты что-то видела? Постарайся вспомнить всё, это может быть важно, – попросил он.
Она быстро зыркнула исподлобья и замотала головой.
– Я стояла к окнам спиной. Но… это, наверное, ерунда.
– Расскажи.
– К нам никогда не залетают птицы, боятся жара. Но мне показалось, я слышала хлопанье крыльев.
Снова крылья. Галка? Та же самая?
– Ты не видела птицу?
– Нет. Когда я обернулась, её уже не было, только вспыхнуло за окном, а здесь летело вниз что-то белое. И сразу вошли вы.
– Спасибо, что рассказала.
Игнасий поднялся на ноги. Все смотрели на него.
– Вы слышали. Нет причин обвинять друг друга.
Ответом ему было задумчивое молчание.
Солнце садилось. Прогретый за день воздух после сухого жара храма Огня показался зябким. В пропотевшую спину ударил ветер.
– Тот, кто писал, делал это с расчётом, что записку прочтем мы, а не только храмовники Ветра. Это послание: «я вижу вас, знаю, что вы идёте за мной, но я впереди».
– Руки бы оборвать этому расчетливому, он же их нарочно стравил, – буркнула Утара, – ты знаешь, кто это мог быть?
– Я думаю про храм Ахиррата.
Утара резко остановилась.
– Но зачем им? Они ни с кем не враждуют.
– По крайней мере, открыто, – кивнул Игнасий, – но они очень обособлены. Ни союзов, ни альянсов. Ничего на виду. А их дар дает возможность знать события наперёд.
– Ты что-то сегодня выяснил. Новое, – удовлетворенно заметила Утара, – давай, раскалывайся.
И он рассказал всё. Кратко, конечно: время поджимало и, чудилось, что оно отстукивало минуты всё быстрей. Утара кусала губы, размышляя.
– Отец знает?
– Только про хрустальный клинок. Я собирался завернуть в библиотеку, а потом к нему. Он дал мне срок до заката.
– А что с птицей? Ты думаешь, Дыхание Инаша подкинула она?
– Я уверен. Но так и не понял, что она такое. В библиотеку я уже не успеваю. Хотя бы вернусь в храм искажений и поговорю с их Старшей. И поскорее.
Утара закусила губу.
– Тогда я к отцу. У него сегодня хороший день, он свяжет все нити. Бывай, Огонёк.
Она резко развернулась, так что полы одежд взлетели.
