бегающий по роликам двутавровый рельс – перила. Мотоцикл въехал на палубу в зазор между самосвалом и стоящим посередине проезда автобусом. Матрос громыхнул задвижкой и покатил рельс на место. Успели!
Сашка слез с сидушки и на подгибающихся ногах пошел покупать билеты, благо кассирша на такой случай снабжала ими шкипера баржи. Маркович тем временем полез в карман, вытащил пачку раскисшей «Примы». Ни одна сигарета не годилась, и он вышвырнул пачку за борт. Увидев эту картину, из окошка самосвала шофер протянул ему папиросинку «Северка», заодно чиркнув и спичкой. Прикурив, Маркович кивнул в знак благодарности головой. Шоферская солидарность порой не требует слов. Неизвестно ведь, в каком положении сам можешь оказаться – не сегодня, так завтра.
Сашка вернулся с рулончиком билетов и протянул их Марковичу.
– Я тут тебе и на обратный путь взял. Ты ведь, наверно, без денег поехал.
Маркович молча спрятал билеты в нагрудный карман рубашки под куртку.
– Как обратно поедешь? Толстушкинский мужик лодку-то угнал.
– Да я бы обратно на ней ни в жизнь не поплыл. Не на фронте… Двину через Елизаветославку, это километров восемьдесят лишних, но бензина хватит. Там дороги неплохие.
Тем временем буксирный пароход «Красный оратай» отвалил от баржи, шлепая колесными плицами, выгреб вперед против течения и, натянув трос, оттащил баржу от причала. Минуя стрелку слияния Амура и Зеи, паромная сцепка довольно бодро двинулась наискосок к правому берегу. Через четверть часа матрос с баржи кинул конец троса на городской причал принимающему напарнику.
Малые размеры и бóльшая маневренность мотоцикла – преимущество на разгрузке. Они первыми выехали на покачивающиеся понтонные железные сходни. До вокзала, минуя тормозящие светофоры главной улицы, домчались прилегающим бульваром. Привокзальная площадь, запруженная автобусами, такси и частными легковушками, четко оконтурилась псевдоготическими башенками вокзального здания.
На круглых старинных вокзальных часах было ровно тринадцать. До отхода оставалось еще три минуты, через которые Сашка услышит бодрую ругань тренера и едкие подначки товарищей по команде. Ерунда, главное – он их не подвел. Закинув сумку на плечо, Вихорев пожал Марковичу руку, ощутив ладонью недостающие палец и фалангу. На прощальные слова уже не оставалось времени.
2006
Витюня
Перед этим сонмом уходящих
Я всегда испытываю дрожь…
Сергей Есенин
Состав товарняка неторопливо катил в чернильной потеми крымской ночи, на стыках платформу ритмично потряхивало. Тянуло в сон. Вообще-то Олег мог дождаться и утреннего пассажирского из Симферополя, билет у него был куплен до Феодосии. Но ждать пересадки в душном вокзале Джанкоя почти всю ночь было невмоготу.
Скорый
