совсем другое дело. Я вам тоже цитату зачту. Как там у него в начале? «Мой дядя слыл нечестным малым, а был, меж тем, честнейших правил. Когда ж наследство получил, он уважать себя заставил». Как сказано! Дядя стал-таки фигурою, а вот племянник не только не возвысился в нравственном смысле, но и упал, покатился, можно сказать, с лестницы вниз: его, оскорбившего всех своим поведением, из общества выгнали вон – на мороз! Ибо Господь умным ума не дает, а он умником слыл, и ему от ума было горе великое. Вот, сатира! Учитесь у Гоголя, молодой человек!» – сказала персона и более со мной не общалась».
Путешествие из Петербурга в Пекин
– В вашем рассказе, Селифана своего узнаю, вами описанного в точности. Большие доки – ямщики, да извозчики!
– С извозчиком глаз, да глаз нужен. Того и гляди обмишулит, хуже того – облапошит. В лес завезёт… и ограбит, мало того – заколдует, в лошадь превратит и будете в упряжке ходить до скончания века.
– Николай Васильевич, это уж слишком!
– Вием, небось, моим попрекнете и всеми прочими персонажами подобного вида и рода? Скажите еще, таких не бывает? Да, не бывают, однако, встречаются. В России такие бывают извозчики, каких во всей Европе не сыщешь.
– С извозчиками согласен, о чем могу рассказать. «Как прозывают тебя, болван?» – спрашиваю.
«Терезий Терентьевич меня прозывают, извозчик, как видите, а фамилия Тристаразов. От того, что рождался на грешной земле столько раз. Ампиратором Неврой бывал, а то и маркизом известным…»
«Поймали недавно маркиза, шулером оказался. Стало быть, ты из-под стражи сбежал?»
«Каюсь, сбежал, из Шарантона. Слыхали, о месте таком?»
«Да ты и впрямь умствовать научился, мерзавец!»
«В свое время Платоном был, многому от него научился. Кем только не перебывал, прежде чем…»
«Дураком умудрился родиться в России».
«У всяческого народа одна видимость в назначении свыше, а у нашего планида на спине, и мы, наподобие Атланта единого, идем с ней незнамо куда».
«Да как же он, ваш Атлант, не слезая с печи, идти еще куда-то умудряется?»
«Метахвизика тут, ваше благородие, сугубая. Проезжий немец за меня пуд серебра отдавал за то, чтобы я в академии у них про себя рассказал. Вы, говорит, Уникаль! Ну, тут наш барин его и спрашивает, что, мол, он думает о русском помещике, ежели даже ничтожество, вроде меня – Идеаль? Немец возьми и скажи: помещик, мол, ваш ленив и не отёсан. Ну, тут, как был, так меня и не стало. Прыгнул в оконце и деру дал в лес – купчишек останавливать, а оттедова вскорости в Петельбург. Теперь вот с кафедры своей извозчичьей выступаю – „будизм“ проповедую. Народ пробуждаю от спячки».
– Павел Иванович, вы лучше признайтесь, когда черт надоумил вас души скупать?
– Да, погодите вы с вашими душами, все еще впереди. Живых предостаточно. Не скоро сказка
