свои начистил, приготовил к поездке, а на развод – в кирзовых подался.
И только я хотел мусор достать, как он прибегает, кирзы пыльные снимает, один хром сверкающий надел, начинает натягивать второй… Глаза его стали ну о-очень большие.
Бравый офицер выскочил из палатки, махнул ногой раз, другой… бедный сапожок взмыл в небо и описал дугу, как зенитная мишень. И грохнулся перед строем дивизиона, получавшего задачи на день.
На глазах потрясенных военнослужащих срочной службы, а также офицеров и прапорщиков, подбежавший в одном сапоге отважный ветеран «горячей точки» прыгнул на несчастное обувное изделие и принялся его топтать.
Потом, сняв с необутой ноги носок, надел на руку, сунул ее в сапог, достал. И, обращаясь к строю, четким командирским голосом отрывисто бросил:
– Фаланга!
Все присутствующие вздохнули с облегчением. А то ведь могло показаться, что у офицера от жары рассудок помутился. А так – все ж понятно, само собой…
Съездили мы тогда в Бережок нормально. Почти. Но об этом в другой раз. Стрельбы прошли на «отлично», Андрей, конечно, был на высоте, если можно так сказать про зенитчика.
И вот, уже в эшелоне на обратном пути, вышли мы с ним покурить. С этим нам повезло, к офицерскому вагону пристыковали платформу, на которой стоял только командирский «УАЗ-469». Там, вообще-то, по два грузовика умещалось, а тут – «козлик». Хоть танцуй вокруг, только растяжки немного мешают. Машинку же, хоть и маленькую, полагается на все четыре стороны тросами притянуть, чтоб в дороге не болталась.
Уже сентябрь, ветерок, эшелон тронулся, ход набирает. Компаньон мой мастерку решил натянуть. Это такой тонкий шерстяной джемпер, обычно синий, с воротом на «молнии», надевался через голову. Там на рукаве репей прицепился, рука не лезет, покалывает, ему не видно. Он чертыхается:
– Что за фигня там? Доктор, глянь, будь другом…
Тут я возьми да брякни:
– Фаланга?
Как он подпрыгнул! Чуть не свалился, да. Отцепил репей, хмыкнул. Посмотрел на меня внимательно…
Мне бы промолчать, но язык мой – враг мой…
– А помнишь, тогда утром, в сапоге? Это ж вот… – и шарик из целлофана скатываю…
Ну, в общем, не догнал он меня тогда. Кругов пять-шесть мы вокруг «козлика» нарезали, пока вышедшие на перекур стражи неба наш кросс не прервали. Потом года два он на меня дулся. Я, правда, никому…
А то ведь, хотя дуэли у нас не в ходу, но он-то плечи-и-и-стый!
Чистюля
Капель – это когда весной с крыш капает. Красота! Но бывает и другая, рукотворная. Или биогенная…
Случилось это в далеком уже девяносто втором. У наших друзей был замечательный кот Кузя. Полуперс, то есть мама его, Анфиса, была обычной, пушистой, правда, а вот папаша – настоящий Персик, как по имени, так и по породе, даже с родословной. Но это, в общем, к делу не относится.
Хозяин
