поставил?
– Царица, твоя мать, – запыхавшись, ответил Евмен, шагавший чуть позади Александра.
Рыдания становились все громче. Временами они вдруг сменялись хриплыми криками или продолжительными всхлипываниями.
Подойдя к двери, Александр без колебаний открыл ее. Увиденное ужаснуло его. В углу со спутанными волосами, с красными распухшими глазами и остановившимся взглядом лежала Эвридика. К груди она прижимала бесчувственное тело ребенка. Голова и ручки малыша запрокинулись назад, и синюшный цвет их говорил, что уже началось разложение.
Одежды на матери были разодраны, волосы запачканы кровью, лицо, руки и ноги покрыты синяками. Во всей комнате стоял тошнотворный запах пота, мочи и разложения.
Закрыв глаза, Александр на мгновение вызвал в памяти образ Эвридики во всем ее великолепии, когда она восседала рядом с царем, его отцом, – любимая, заласканная, вызывающая у всех зависть, – и ощутил, как его охватывает ужас, а в груди и жилах на шее закипает ярость.
Он повернулся к Евмену и спросил с еле скрываемой злобой:
– Кто это сделал?
Друг молча потупился.
Александр снова прорычал:
– Кто это сделал?
– Не знаю.
– Немедленно вызови кого-нибудь, пусть займутся ею. Вызови моего врача Филиппа, пусть позаботится о ней, пусть приготовит что-нибудь успокоительное.
Он двинулся прочь, но Евмен задержал его:
– Она не хочет расставаться со своим ребенком. Что делать?
Александр остановился и повернулся к молодой женщине, которая, как испуганный зверь, еще глубже забилась в угол.
Он тихо подошел к ней, опустился на колени и заглянул ей в глаза, слегка склонив голову набок, чтобы смягчить силу своего взгляда. Потом протянул руку и нежно погладил ее по щеке.
Эвридика закрыла глаза, прислонила голову к стене и издала долгий горестный вздох.
Александр протянул руки и прошептал:
– Дай его мне, Эвридика, дай мне малыша. Он устал, разве ты не видишь? Нужно положить его поспать.
Две крупных слезы медленно скатились по щекам молодой женщины до уголков ее губ.
– Поспать… – пробормотала она и разжала руки.
Александр осторожно взял малыша, словно тот в самом деле уснул, и вышел в коридор.
Евмен между тем привел какую-то женщину из прислуги.
– Я возьму его, государь, – тихо сказала она.
Александр передал ей трупик:
– Положи его рядом с моим отцом.
– Зачем? – крикнул Александр, распахивая дверь. – Зачем?
Царица Олимпиада встала и пылающим взглядом уставилась на него:
– Ты посмел войти ко мне при оружии?
– Я – царь македонян! – вскричал Александр. – И вхожу куда захочу! Зачем ты убила ребенка, зачем так варварски обошлась с его матерью? Кто тебе велел это сделать?
– Ты
