почтенные отцы, после того, что мы видели, я не поручусь за то, на что на самом деле способен преподобный отец Илия.
– Как же меня достало это переливание из пустого в порожнее, – Фарра действительно очень устало потёр переносицу. – Со времени той злополучной казни прошло больше месяца, а Илия всё ещё у нас под стражей. Какие бы силы его ни спасли, они явно не в состоянии вытащить его из наших застенков. О чём это говорит?
– Предлагаешь просто по-тихому прирезать его в собственной келье? – с ноткой недоверия в голосе спросил Нахор, и Фарра торжественно кивнул. – Ты не слышал, о чём только что говорил Сарт? Дело не в том, есть у нас или нет реальная возможность убить Илию, дело в том, что этого делать нельзя! – Нахор начал выходить из себя. Он слегка повысил голос и снова, будто желая придать своим словам пущей убедительности, постучал по столу.
Фарра открыл было рот, чтобы возразить, но его прервали.
Кто-то постучался.
Члены Синода опасливо посмотрели на окно, но на сей раз колотились в дверь.
– Однако, время позднее, – заметил Сиф. – Кто это?
– Войдите! – разрешил Нахор.
Левая створка двери медленно отворилась, из-за неё появился парень. Лет ему на вид было не больше двадцати. Незнакомец был худой и бледный, но при этом мог похвастать значительной шириной плеч. Балахон тусклого серо-зелёного цвета говорил о том, что человек этот занимает весьма невысокое положение в иерархии Храмовых скал. Правый рукав был заправлен вовнутрь, что лишний раз подчёркивало увечье вошедшего – у него не было руки по самое плечо.
Служка вошёл и, прежде чем отбить приветственный поклон, оглядел всех присутствующих.
Мелех наклонился и тихо спросил Алефа:
– Он что, нас только что пересчитал?
Алеф только пожал плечами.
– Доброго вечера, святейшие отцы, – глухо произнёс незнакомец.
– У меня от него мороз по коже, – продолжал Мелех.
Алеф недоумённо покосился на него.
Слово взял Нахор:
– Вечер добрый, молодой человек. Чем обязаны?
– Я знаю, что в связи с не столь давними событиями священный Синод находится в затруднительном положении. Как доброе чадо Храмовых скал, я бы хотел помочь. В меру своих скромных сил, – парень прижал оставшуюся руку к груди и смиренно поклонился.
– Конкретнее, пожалуйста.
– Дело касается преподобного отца Илии.
Члены Синода переглянулись, но никто не проронил ни слова. Парень продолжал:
– Не мне вам рассказывать, что после того, как преподобный отец буквально вышел сухим из воды и оказался невосприимчив к огню, многие в Храме сочли его святым, помилованным самим Господом. Но с тех пор минуло много дней, а преподобного отца Илию более никто не видел. Люди волнуются. Поверьте мне, как человеку, который вкушает с ними свой ежедневный хлеб. Вместе с тем недоверие к действующему составу священного Синода растёт.
