не способные вместить мою силу, – Отец развернулся. – Ты смог, Ты особенный, Ты единственный Мой Сын.
Отец взял руку Сына и снова посмотрел в Его глаза, ища в них сходство с Собой.
– Советники забеспокоились – скоро им наскучит наш свет. Потом наскучит и остальным, – слова Отца застыли в воздухе.
– После моего восхождения Ты сможешь вновь насытить их! – с воодушевлением заметил Сын.
На мгновение воздух в зале задрожал, как над раскалённым летним солнцем асфальтом, но тут же всё вернулось на круги своя.
– Или это уже не будет иметь значения? – Сын ничего не замечал, кроме лица Отца.
– Никогда не имело значения, – Его бархатный голос смягчил резкость ответа. – Тебе пора!
Сыну не важны были слова, но только голос, который своей сладостью заполнял Его сердце.
Через полчаса Он уже парил над Нью-гранд авеню. Внизу, в гордом одиночестве, немного впереди шла высокая стройная женщина: короткие, выгоревшие на солнце пустыни волосы торчали в разные стороны; белая, подобная тибетскому снегу кожа, в отличие от волос, избежала влияния солнечных лучей, как будто те побаивались касаться её; белый брючный костюм с чёрной рубашкой; золотая цепь со знаком Сына – шестиконечное сияние, заключённое в окружность; стилизованная, а может, и настоящая, шкура молодой львицы на плечах и посох – обычный деревянный посох. Она была самой красивой женщиной этого маленького, сжатого до одного города погибающего мира. Но сейчас, когда внешнее совершенство стало обыденностью, по крайней мере, для жителей верхних частей города Утренней Зари, этот статус значил больше, чем когда-либо в истории человечества.
Пророк смотрела своими яркими, янтарными, полными невероятной силы глазами на людей, которые, в свою очередь, с незамутнённой и чистой радостью взирали на Сына. Она много сил употребила на то, чтобы это стало возможным. Когда-то и ей нравилось почитание людей, но чем стремительней становился этот поток восторга толпы, тем быстрее он надоедал и становился удушающе тошнотворным. Она находила утешение в чудотворениях. Да, чудеса получались грандиозными и ошеломляющими, их эйфория позволяла ей убежать от разрастающейся пустоты внутри себя. Сын мог бы помочь ей в этом, но Он всё меньше общался с ней, и даже она уже не совсем чувствовала Его желания, но сегодня в Его покоях Он выразился предельно ясно. Пророк взглянула на Сына: новое чудо, которое нужно совершить в Нижнем городе, требует медитативной подготовки – придётся собрать все свои силы. Этот вызов заставлял кровь быстрее бежать по венам. Она уже предвкушала процесс сдвига стихий, духовно-нравственный результат которого её не интересовал. Пророк не раз говорила Сыну, что в Нижнем городе веры нет, они почти как изгои, хотя и не столь агрессивны, но Ему, если это возможно, нужно почитание каждого. В любом случае, их наконец-то настигнет чудо – Рубикон, после которого у них не останется выбора. Пророк так сильно хотела, чтобы они отказались, и тогда у неё появится причина насладиться их страхом.
Сын
