а по залу вновь раздается гул возмущения.
– Что за бунт? Шевелите своими жирными задницами!
Ну что за придурок сказочный, а?
Да в нашей группе ни одной девочки больше 55 кг нет, ну что он несет?
Ненавижу!
– Юлька, – шепчет Алка, – ау, Сурикова!
– Ну? Чего тебе? – не разжимая губ, спрашиваю подругу.
– А где у Мота сейчас занятия, знаешь?
Свирский–то ей зачем сдался?
– Не знаю, – грубо отвечаю и делаю поворот. – И знать не хочу.
– Воу, в королевстве не все спокойно? Поругались, что ли? – не унимается Алка.
– Сурикова! – ну вот, а попадает, как всегда, мне. – Я смотрю, вы у нас лучше всех подготовлены, что даже во время экзерсиса поболтать успеваете? – довольно выплевывает Смелковский, будто только и ждал, за что можно зацепиться. – Тогда будьте так любезны, расскажите всем нам, как должны работать руки во время исполнения томбэ с полуповоротом сюр ле ку дэ пье от палки?**** Кстати, этот вопрос будет на теоретическом экзамене. Ммм? Мы все ждем, Сурикова.
Вот гад.
В одном месте я знала, как должны работать руки от этой долбанной палки.
Бросаю на Алку убийственный взгляд и мысленно расчленяю подругу. Из-за нее мне снова влетело. Подруга виновато пожимает плечами и пытается сдержать рвущуюся наружу улыбку.
Ничего, Рюмина, попросишь ты у меня списать лекцию по «Истории культуры». Фигушки!
– Стыдно, Сурикова, очень стыдно, – деланно печалится изверг, а сам, наверное, ликует. – Не знаете и другим мешаете заниматься. Продолжаем, – хлопает в ладоши и победно улыбается своей рыжей физиономией.
Ржавый садюга! Достал!
***
Еще тридцать минут Смелковский мучает нас на палке, а потом гонит на середину зала.
У меня отваливается всё, особенно спина, но я терпеливо сжимаю зубы и собираю в себе остатки сил, чтобы этому ржавому козлу не к чему было придраться!
– Сурикова, – хлопает по спине садюга так, что я подаюсь корпусом вперед.
Когда он успел подобраться так тихо и незаметно? Ну что опять ему от меня нужно?
– Что с вашими руками, почему провисают локти?
Да потому что я устала от ваших нудных занятий и вечных придирок!
Спокойно, Сурикова, помни, что тебе еще ему экзамен сдавать.
Смелковский, пристроившись со спины, обхватывает мои руки и разводит в стороны. Он так омерзительно близко, что я собранным пучком волос чувствую его рыжую бороду.
Меня сейчас стошнит!
– Сурикова, от вас разит за километр. Вы опять курили? – шепчет на ухо Смелковский так, чтобы услышала только я.
Напрягаюсь всем телом и перестаю дышать.
На черта он так близко?
Вспоминаю про засос Матвея и боюсь, как бы под тонной тонального средства слишком проницательный препод не заметил еще и его,
