пары.
Табу, да. В прошлом, как я понимаю.
– Извини, – сдулся Виктор, помолчав. – Я… блин, я просто из себя вышел. Ты трубку раз в год берешь, Катя вообще не отвечает ни на звонки, ни на сообщения. А ты как ответишь, так сразу скандал. Я тоже человек, знаешь ли.
– Знаешь ли, – повторила я, – и я человек! Нет у меня желания с Иудой беседы вести. Фотографии дочки я тебе скидываю, описываю как наш день прошел. Мне легко это, как думаешь? И Катьке я тебя рекламирую, мёдом твой образ поливаю. Вить, мне это легко по-твоему? Представь, что это я тебе изменила, и тебе приходится ребёнка на ноги ставить, да еще и говорить дочери, какая мать хорошая. Представил? Вот и постарайся не свою совесть облегчить своими звонками и сообщениями никчемными, а нам помочь. Катю в покое оставь, как готова будет – вернете общение, я препятствовать не стану. И мне не названивай, итак тошно. А лучше… Вить, завтра я Катю везу в город на прием, буду договариваться насчет онлайн сессий с психологом. В общем, я в городе буду. Давай-ка на развод подадим.
– Развода не будет.
– Будет, – разозлилась я. – И либо мы это сделаем быстро и не конфликтуя, либо я обращусь в суд. Но развод, Витя, будет.
– Это мы еще посмотрим, – выпалил он. – Я тебя люблю, у нас ребенок, развод – это бред. Я ошибся один раз, и мы можем все наладить. Семейная терапия, совместный отдых… Насть, не глупи.
– Это не глупость, это решение.
– Это тупое решение. Тебе тридцатник, кому ты нужна-то будешь, да еще и с прицепом? А я тебя люблю, между прочим, – выдал Витя.
Я как рыба открыла рот, закрыла, снова открыла, чтобы ответить ему на эту мерзость. Обычно отсутствием красноречия я не страдаю, да и словарный запас у меня неплохой, но тут… тут мне сказать нечего. И я просто нажала на отбой.
Тридцатник… кому нужна… прицеп…
Это Катя – прицеп?
А с чего Витя вообще решил, что для счастья мне нужны мужские подштанники, лежащие на полке шкафа? С чего он вообще решил, что я еще раз рискну? С чего взял, что буду искать кого-то, если я уже наелась отношений, и прогорела?
Идиот, Господи прости!
И Катьку прицепом назвал… да она золото у меня!
Руки дрожат от гнева, сердце бахает. Может, у меня инфаркт?
Я бросила телефон на кушетку, и поднялась к Кате.
– Коть, ты извини меня. Я просто очень хочу разговаривать с тобой, вот и не сдержалась, – дрожащим от отголосков ярости голосом начала я. – Кать, ну чего ты тут сидишь одна как бука? Фильм будем смотреть? Или прогуляемся? Или…
– Пойдем в гости к дяде Егору, – тихо произнесла Катя.
И это прозвучало не как вопрос. И даже не как просьба. А как констатация факта.
Манипуляция это или нет – мне уже плевать.
– К Егору, так к Егору, – кивнула я, и Катька, улыбаясь, соскочила с кровати. – Одевайся, котик, только у Егора могут быть свои дела. Учти это. И если я увижу, что мы не ко двору, надоедать соседу мы не станем. Извинимся,
