вместе и стояли друг за друга горой. Родители Кирилла привечали Андрея – парень рос без матери, она умерла давно, когда Андрей был совсем ребенком, и мать Кирилла, женщина верующая и милосердная, жалела его, часто приглашала в гости и норовила накормить повкуснее. Еще вздыхала иногда:
– Ты, Андрюша, прямо как сынок второй мне. Нам-то с отцом, кроме Кирюшки, других детей Господь не дал.
Кирилл не представлял себе жизни без Андрея, тот был для него, как брат – взбалмошный, утомительный временами, слишком шумный – но брат, самый близкий на свете человек, куда от него денешься. Они могли жестоко вышучивать друг друга на людях, комично препираться из-за какой-нибудь ерунды, но оба знали, что – что бы ни случилось – всегда придут друг другу на помощь, выручат, вытащат ото всюду. Они и в институт поступали вместе – Кирилл методично зубрил учебники и доставал Андрея подготовкой к экзаменам. Тот же, кое-как нахватавшийся знаний от своего усидчивого друга, на письменной математике вдруг первым решил самую сложную и заковыристую задачу – разумеется, записку с решением тут же получил и Кирилл.
Андрей всегда нравился девчонкам. Самые яркие, самые красивые «звезды школы» ходили за ним хвостом. Обычно он снисходил до самой привлекательной, Кириллу же доставался утешительный приз в виде более блеклой подруги главной героини. Он, впрочем, не обижался – никто же не виноват, что его лучший друг производит на девчонок впечатление, как удав Каа на бандарлогов. К тому же, Кирилл наверняка знал, что уже через пару месяцев очередная отставленная красотка будет рыдать у него на плече – увлечения Андрея никогда не длились долго.
И вот теперь… Угораздило же его влюбиться в Соньку Мариевскую! Он заметил ее еще на вступительных экзаменах – стройную, гибкую, черноглазую, то и дело сражавшуюся с непослушными, доходившими до поясницы, каштановыми волосами. У него дыхание перехватило, когда она подошла к нему во дворе, улыбнулась, блеснув ровными жемчужными зубами, и спросила:
– Привет! Ты не знаешь, в какой аудитории будет письменный?
На ней был яркий сарафан, в вырезе виднелись тонкие ключицы, под смуглой кожей угадывались легкие и крепкие мускулы. От ее распущенных, взметаемых теплым летним ветром волос пахло какими-то экзотическими южными цветами.
Кирилл совершенно растерялся, забормотал что-то. И тут из-за его спины возник как всегда уверенный в себе находчивый Андрей.
– Привет! Ты ничего, случайно, не перепутала? Тут всякие ботаны, вроде нас с Киром, математику сдают. А тебе, наверно, в театральный надо? Или сразу в Голливуд, чего там мелочиться?
И Софья сразу засмеялась, заиграла глазами и принялась непринужденно болтать с Андреем.
Потом друг сказал Кириллу:
– Видал, какая девчонка классная!
– Да ладно. Ничего особенного! –
