спасибо, Макс, вам ещё раз за помощь.
– Пустяки, – ответил я…
Всю дорогу до дома меня не отпускал вопрос – за что она его полюбила? За какую такую диковинную черту. Ведь они совершенно не приспособлены друг к другу. Красавица и монстр. Другого определения и не подобрать. А ещё я думал о Кирилле, которого мне так и не удалось расшевелить. Совершеннейший интроверт, он отвечал односложно, на контакт совсем не шёл. И вся его замкнутость заставляла меня видеть в нём паренька, который взрослее, чем кажется. Зато смышлен. Это видно. И в шахматы обыгрывает уверенно. Что ж, быть может, в другой раз у меня получится его раззадорить…
Я уже хотел было повернуть на проспект, где находился мой дом, но следом за трамвайным лязганьем послышался пронзительный крик ворона. Проклятая птица преследовала меня который день. Сейчас она сидела на рельсах и смотрела на меня в упор, отчего моя голова наполнилась оглушительным рёвом. Не в силах выдержать этого напряжения, я присел на колени словно в эпилептическом припадке. В позвоночнике горячей пульсацией нарастала боль и я шептал:
– Не надо, Джошуа…, пожалуйста, остановись… не надо…
Стало ясно, что хищник внутри реагирует вовсе не на опасность. Он понял, что есть возможность утолить свой голод и теперь своего не упустит. Три тени синхронно пересекали оживленную проезжую часть, затем небольшой парк, приближаясь к городскому кладбищу. Струна в моей голове перестала надрывно стонать лишь когда мы втроем – я, Джошуа и птица оказались в старом склепе.
Словно два стражника – они смотрели на меня. А я смотрел на гроб. Кому принадлежит он и почему пуст? Что происходит со мной? Паническая атака потихоньку отступала. Я дышал ровнее…
– Мне нужен врач… конечно же врач…, – я успел сказать лишь это…
Теперь уже не было никакого сомнения. Моя прежняя встреча с женой Ганса в немецком городке была не сном и не игрой воображения. Я не знаю, как объяснить то, что происходит – должно быть россказни про путешествия во времени – правда?
Стоял поздний вечер, как и в моем времени, но уже здесь – в одном из тех тихих крошечных кварталов Оснабрюка, где цветочники дежурят допоздна…
Это будто кончиками пальцев создаешь мелодию по клавишам. Цветочная тележка была усыпана тугими бутонами алых гвоздик. Елена стояла поодаль, выбирая лучший куст, а я с противоположного края пальцами едва касаясь цветков, будто желая возбудить в них что-то особенное, помимо запаха. Этот процесс длился мгновение, но увлек меня настолько, что я, признаться, возбудился рассматривая то её, то цветы попеременно, в моей голове зрели фантазии, особые фантазии. Я медленно наклонился к бутонам, нежно придерживая один из них и глубоко вдохнул их запах. В этот самый момент Елена медленно повернула голову в мою сторону, поймав мой взгляд, смущенно отвела свои глаза и тут же уже уверенно и с ласковой улыбкой посмотрела на меня снова снизу вверх. Я приблизился, протянул ей руку, назвал своё имя, но она почему-то вся насторожилась, поменялась в лице. Что-то напугало её внезапно, должно быть глаза стали янтарно-желтыми. Сиюминутная
