Хотя, похоже, сегодня стоило прихватить из дома пуленепробиваемый жилет.
Мое тело завибрировало от ее сдавленного смеха.
– Это шутка, мистер Ларсен?
– Наблюдение. Я не…
– Шучу, – закончила она. – Знаю.
Мы еще немного посидели в машине «Скорой», наблюдая за работой полиции, и я пытался подавить свирепую жажду защищать ее, переполнявшую грудь. Я защищал всех клиентов, но здесь было другое. Нечто более инстинктивное.
Одна часть меня хотела оттолкнуть ее подальше, а другая – затащить в объятия и оставить себе.
Только я не мог.
Бриджит была слишком юной, слишком невинной и слишком недоступной, и мне следовало об этом помнить.
Глава 9
Бриджит
Что-то изменилось в вечер моего выпускного. Возможно, свою роль сыграла общая травма или добровольный рассказ Риса о прошлом, но наш давний антагонизм превратился в нечто иное – оно не давало мне спать по ночам и сводило с ума бабочек в животе.
Это была не совсем влюбленность. Скорее, влечение в сочетании с… Любопытством? Восхищением? В любом случае происходящее нервировало, потому что в списке моих потенциальных худших идей на второй строчке стояло «сбежать и оказаться похищенной». А «воспылать неплатоническими чувствами к телохранителю» – под номером один.
К счастью, из-за плотного графика в Нью-Йорке я едва успевала дышать, и мне было совершенно не до неуместных фантазий.
Мы с Рисом переехали на Манхэттен через три дня после выпускного, и мое лето наполнилось собраниями благотворительного совета, общественными мероприятиями и поисками жилья.
К августу я подписала договор об аренде чудесного таунхауса в Гринвич-Виллидж, сносила две пары каблуков и перезнакомилась со всем высшим светом, хотя с некоторыми предпочла бы не встречаться.
– Ускользает.
Рис оглядел окружающую толпу.
Мы пришли на открытие новой выставки, посвященной художникам Эльдорры, – обычно подобные события не привлекают внимания, но в списке гостей оказался звезда боевиков Нейт Рейнольдс, и собралась целая толпа папарацци.
– Что? – переспросила я, продолжая улыбаться и позировать перед камерами. Со временем выходы в свет стали утомительными. Еще чуть-чуть, и я бы умерла от скуки из-за бесконечных улыбок, приветствий и светских разговоров, но это было частью моих обязанностей, так что я улыбалась и махала. В буквальном смысле.
– Твоя улыбка. Она ускользает.
И правда. Я даже не заметила.
Я снова увеличила ослепительность улыбки и сдержала зевок. Господи, скорее бы домой. Впереди еще обед, два интервью, заседание совета Нью-Йоркского фонда спасения животных и несколько мелких дел, но потом… пижама и сладкий сон.
Я не ненавидела свою работу, но хотела бы заниматься чем-то более значимым, а не просто быть ходячим и говорящим манекеном.
Так все и шло. День за днем, месяц
