себе на колени.
Подскребаев закурил новую сигарету, сделал затяжку и внимательно посмотрел на Мудрицкого:
– Даже если ты подслушивал и услышал наш разговор, все равно это правил не меняет, – сказал он, наконец.
Феликс попытался сделать себе очень сочувствующее и даже несчастное лицо и виновато посмотрел на Подскребаева поверх стекол очков:
– Я не специально.
Мудрицкий уже хотел было начать «прояснять ситуацию», но Подскребаев остановил его коротким нетерпеливым движением рукой:
– Не перебивай. Мы пока нанимаем тебя только на одну гонку. Только на одну, – повторил он. – Харьков, через две недели на майские праздники, автокросс.
Мудрицкий пожал плечом и коротко кивнул головой.
– Проезд, проживание и кормежка – за наш счет. Плюс гонорар. Сигареты и пиво в командировочные не входят. И никакого спиртного!
– Я не употребляю.
Подскребаев, словно не услышал, подвинул к себе наладонный маленький компьютер:
– Там получаются длинные выходные… – он говорил и стилусом, тоненькой черной заостренной эбонитовой палочкой, уже что-то набирал «цокая» по экрану. – Все верно, первое и второе мая – это понедельник и вторник, а накануне выходные суббота с воскресеньем. Значит, в Харьков выезжаем ранним утром в пятницу 28-го апреля. Запомнил?
Феликс кивнул, а Подскребаев отложил стилус в сторону на стол, аккурат параллельно боковой грани наладонника, затянулся и продолжал:
– Теперь второй вопрос: в следующую субботу, двадцать второго, с камерой к памятнику, к «Танку», что рядом с оперным театром.
Мудрицкий кивнул.
– И, кстати, возьми свою самую маленькую камеру, а не ту бандуру, с которой ты обычно ходишь, – и Подскребаев поднял правую руку над плечом так, словно показывал, как нужно правильно нести мешок с картошкой.
– Но ведь это формат бетакам, – возразил Мудрицкий, – самое высокое качество на сегодняшний день…
Подскребаев снова нетерпеливо перебил:
– Ты меня услышал?.. самую маленькую!
Мудрицкий снова кивнул, но несколько неуверенно, словно не соглашаясь, поэтому Подскребаев опять сказал:
– Самую маленькую камеру, в субботу, у Танка, в три часа дня, – отчеканил он. – Повтори…
– Самую маленькую, суббота, три часа.
– Правильно.
Снова сделал затяжку и выпустил дым вертикально в потолок.
– И, наконец, последнее. Тебе нужно будет смонтировать одно «кино» для шефа. Вот тогда мы на тебя и поглядим. Но в любом случае имей в виду: если ты вдруг хотя бы только подумаешь спереть у меня хоть один кадр…
Мудрицкий коротко набрал в легкие немного воздуху, что бы еще раз «проясниться», но Подскребаев снова отмахнулся.
И опять задумался.
Он глядел с верху через стол на тщедушного Мудрицкого.
Феликс
