идеальный носик… и паренёк-цыган – точная копия девушки, он шёл без головного убора, и на его короткую, но всё равно вьющуюся крупными кольцами шевелюру, падал мокрый снег, нисколько не нанося вреда причёске. И они оба шли так, словно над ними светило солнце в безветренную погоду, казалось, что снег и ветер – это для любых других людей, а никак не для них.
Встречные прохожие, скользнув равнодушным взглядом по лицу Светы, вдруг останавливались взглядом на шедшей следом парочке юных цыган, таращась с удивлением и восторгом.
Наконец Света не выдержала и обернулась, взглянув поочерёдно на парня и девушку, вновь поразившись их красоте.
«Олээээ!» – услышала Света позади голос парнишки-цыгана. Это «олэээ» явно относилось к Свете, а интонация, с которой прозвучало неизвестно что обозначавшее «олэээ» говорила что-то наподобие «смотри, и она повернулась, не выдержала…»
Света с другими прохожими остановилась на светофоре, дожидаясь зелёного, а парочка юных цыган свернула по тротуару влево. Повернув голову и смотря им вслед, Света заметила, что они были одеты легко, оба в демисезонных чёрных пальто, без шарфа, они шли свободной лёгкой походкой, и если у многих прохожих покраснели носы от холода, то кожа этих цыган была бледна и словно светилась. Это была какая-то дьявольски-прекрасная красота!
Парнишка-цыган, идя рядом с девушкой, вдруг полуобернулся и посмотрел на Свету, замерзавшую под мокрым снегом и поэтому – тоже с покрасневшим носом, то ли с сожалением, то ли с презрением…
Одиннадцатая всякая глупость
Лида уже третье лето ездила к бабушке с дедушкой, живших неподалёку от моря. Родители сажали Лиду на поезд, просили проводника присмотреть за ней, а на следующее утро, когда скорый поезд останавливался на конечной станции, Лиду встречали на перроне радостные бабушка и дед.
На пляж днём, когда там было много народу, Лида не приходила, она помогала бабушке в огороде и на рынке, а вечером, когда жара спадала, Лида купалась в море, научилась самостоятельно плавать.
В этот раз, ещё издали Лида увидела большую раковину у кромки воды. Было странно, что её до сих пор никто не взял. Подойдя ближе, Лида почувствовала жуткий запах, исходящий изнутри раковины. Найдя на пустеющем пляже брошенный пакет, Лида брезгливо перекатила в него воняющую раковину и отправилась к дому.
Дедушка посоветовал Лиде отварить воняющую раковину в кипятке, чтобы гниющее тело моллюска вывалилось.
После процедуры с последующим отмыванием и просушками, раковина засияла во всей своей красе. К тому же, она была очень большая, белая с перламутром внутри, с какими-то «рожками» по всей внешней поверхности. Дома в московской квартире раковина, конечно, поразит подружек.
Первое сентября. Лида стоит на торжественной линейке перед школой вместе со своими одноклассниками. «Где так загорела?» – спросил её какой-то мальчик,
