два исчадия. Может быть оттого, что в служивых лампасниках состоял совсем недавно, всего второй месяц, не успел ни к чему такому привыкнуть. Особо специального отбора Василёк не проходил, в служивой учебке не был, всё-таки не настолько крутая должность. Надел лампасы и уже казак. Можно сразу горилку хлестать.
Никто его сюда в действительности как будто и не засылал, а он сам как-то так, самопроизвольно, взял да и пришёл. Практически с улицы. Точнее, с Дикого поля, что по соседству располагалось. Но его вдруг взяли, точнее, приняли, кобыл под уздцы водить, начальство ублажать сермяжной экзотикой, прогуливать взад-вперёд, а потом ещё и туды-сюды. Чего тут отбирать-то в человеке, чему учить?! Самим всевышним разрешается водить каких-нибудь кобыл и просто так, особо ни о чём не думая. Допускается даже под пулями, только если хорошо пригибаться при этом и вообще никакими извилинами не пользоваться. Не шевелить ими и даже не пытаться, поскольку зацепить может любая пуля-дура. А дуры – они такие. Везде найдут.
Пострелушки – те, конечно же, могли быть. Вполне. Отчего же нет?! Почему не придавить на респектабельной стрелке сильных мира сего, к примеру, внезапно обнаруженный в их рядах крысиный выводок?! Как обойтись без неотложных разборок в столь вышних сферах, когда они неотъемлемо полагаются им по рангу или, скажем, разряду?! Иначе-то Дача не будет Дачей, даже если она и совсем уж Ближняя. По сути и по духу вроде тех, образцовых, сталинских резиденций в Кунцево или в приморском Бочаровом Ручье, возлюбленном теперь и маленьким президентом большой страны. В нём пытали и замучили первых советских маршалов, начиная с Блюхера. Затем – некоторых прочих высокопоставленных жертв Большого Террора. Далее – по накатанной. Теперь по давно и прочно установившейся традиции здесь обозначается доминантное место для любых проскрипций власти. Как кого наказать или ещё чего сделать – всегда тянут именно сюда. Награды же вручают намного севернее, в самой столице. Соотношение кому что, кого куда везти, известное. Оно железно стабильное, примерно один к трём, как при любом наступлении на любые твердыни.
Избранные чаще всего бывают для самой печальной участи. На всех уровнях. Поэтому, когда тебя объявляют избранным, да ещё называют умным и добрым, никогда не ведись и не спеши радоваться. Всегда уточняй – для чего именно избран?! Что надо?! Может чьи-то унитазы пробивать?! Или голову подставлять за того парня?!
Новая Ближняя дача во всех отношениях являлась ближайшим филиалом Ручья, его передовой заставой и неотъемлемой частью растущей прямо отсюда властной Вертикали страны. Вообще в сиих отечественных краях, как и во всей стране, упомянутая Вертикаль если и могла откуда-нибудь успешно произрастать, так только отсюда, практически из самого правящего Ручья и её подручейных филиалов. Поливать-то не надо. Поэтому безмерно мощно и всепобеждающе выпирала она как раз из наиболее водоносных, напрямую сообщающихся материнских горизонтов державы, сходящихся не куда-нибудь,
