из-за своих столов. Во мне кипела несправедливость всего происходящего. А самое ужасное, что никто и не поверит, если им рассказать правду. Это был тупик, из которого не было выхода. Только одна Энн у меня осталась…Я взял трубку.
– Томас, надо срочно встретиться. Я открыла снимки в своём фотоаппарате и увидела нечто! – обеспокоенно произнесла она.
– Хорошо. В кафе «Найт» через пару часов. Надо заехать домой. Пойдёт?
– Договорились, – сказала она и бросила трубку.
Летний дождь разбрасывал брызги по асфальту, создавая мелкие пузырьки на лужах. Вечерние фонари освещали мокрые улицы так, что дома, автомобили, цветные вывески, светофоры, люди – всё отражалось яркими красками, словно сквозь пространство. Вечером в Стонтоне было холодно, несмотря на летнюю погоду. Я неторопливо шёл по тротуару, наблюдая за падающим с неба дождём, людьми, которые прятались от дождя под кровлями магазинчиков и кафешек. Всё вдруг оживилось с приходом непогоды. Все засуетились и забегали. Работники летней веранды спешно затаскивали стулья и столы в закрытую часть помещения ресторана, а автобусы рядами стояли в пробке, недовольно подавая сигналы друг другу. Меня вовсе не заботило, что вся одежда промокла от дождя, ведь моя жизнь скатилась в чёрную яму, из которой мне уже не выбраться, потому что ничто не имело большего значения, чем моя работа. Открытие месторождения было для нас всем с Генри. Проект, над которым мы с ним работали, достался Джо Льюису и никчемным людишкам, занимающим важные посты в компании «Голдмайерс». Всё, чего мы добивались все эти годы, ушло ко дну.
Я зашёл в полупустую кафешку и увидел за столиком её. Светлые мокрые пряди волос падали на плечи. Она меня ещё не замечала. Обхватывая обеими руками массивный фотоаппарат, она внимательно вглядывалась в его объектив. На белой коже был лёгкий румянец, а пухлые губы слегка двигались, выражая мысли, которые крутились в голове Энн. На столике стояла сахарница и недопитый кофе со сливками. Она подняла глаза, и взгляд её из сосредоточенного и нахмуренного переменился на живой и радостный. Энн сразу помахала мне рукой. Только подойдя поближе, я рассмотрел усталость её лица и небольшие синяки под глазами.
– Привет! Как ты? – присаживаясь, бросил я ей.
– Привет! Это что-то невероятное… Я решила дома просмотреть снимки, которые успела снять на фотоаппарат, и осталась, мягко говоря, в недоумении, – в быстром темпе говорила Энн, будто боясь упустить важную деталь в разговоре.
Я присел к ней по левую сторону локтя, чтобы можно было удобнее рассматривать фото. От Энн пахло свежестью и ничем больше. Никакого парфюма или запаха косметики, как от других женщин. Только лишь она сама, такая какая есть – настоящая. Мне бросились в глаза пальцы рук: белые, тонкие, я не увидел никаких украшений или яркого лака. Она быстро начала пролистывать фото, которые были сняты в дни экспедиции. Я взглянул на первые снимки, и воспоминания захлестнули меня. Я увидел себя в лодке возле могучей скалы с вёслами, чуть сгорбившегося доктора Генри с ручкой и тетрадью в руках, ребят на общем
