сына, он просиял широченной улыбкой. Скандар уже и не помнил, когда в последний раз видел его улыбающимся.
Папин градус счастья слегка понизился.
– Кенна ещё не встала?
– Спит пока, – солгал Скандар, не желая портить ему настроение.
– В этом году ей наверняка будет непросто. Первая гонка с тех пор, как… – Он не договорил, но Скандар его понял. Сегодня первый Кубок Хаоса с тех пор, как Кенна в прошлом году провалила инкубаторский экзамен и лишилась шанса стать наездницей единорога.
Проблема была в том, что папа упорно игнорировал тот факт, что инкубаторский экзамен мало кто сдавал. Он был без ума от единорогов и одержим идеей, чтобы кто-то из его детей стал наездником: это решило бы все их проблемы – и деньги сразу же найдутся, и о будущем не надо будет беспокоиться, и счастье придёт само собой, и дни, когда он с трудом поднимался с постели, навсегда останутся позади. Не зря же единороги – магические создания, верно?
Всю жизнь он всегда твердил Кенне, что она сдаст экзамен и отправится на Остров, где перед ней откроется дверь Инкубатора. Что там её будет ждать яйцо предназначенного ей единорога. Что мама будет так ею гордиться. Вдобавок Кенна всегда была лучшей во всей средней школе Кристчёрч на инкубаторских уроках. Если кто-то и уедет на Остров, говорили её учителя, то это будет Кенна Смит.
А потом она провалилась.
И теперь уже Скандар на протяжении многих месяцев слышал от папы, что вполне возможно, да нет – совершенно точно он станет наездником. И хотя Скандар понимал, что это маловероятно, и собственными глазами видел, как разочарование прошлого года сломило Кенну, – больше всего на свете ему хотелось, чтобы это оказалось правдой.
– Ну, в этом году твоя очередь, да? – Папа взлохматил ему волосы жирной от масла рукой. – А теперь послушай, как правильно жарить хлеб… – Он пустился в объяснения, и Скандар кивал в нужных местах, делая вид, что слышит их впервые. Кто-то мог посчитать это родительским занудством, но Скандар был искренне рад, когда папа поставил ему «отлично» за идеальную поджаристую корочку.
Кенна на завтрак не вышла, но папа не выглядел особо огорчённым, пока они уминали сосиски, бекон, глазунью, тушёную фасоль и жареный хлеб. Скандар едва не спросил, где тот взял деньги на всё это угощение, но вовремя прикусил язык. Сегодня же гонка. Папа, как и сам Скандар, явно не хотел ни о чём таком думать. Хотя бы не сегодня. Вместо этого он молча схватил только что открытую упаковку майонеза и щедро выдавил его поверх всего на своей тарелке, довольно улыбнувшись хлюпанью.
– Ты всё ещё болеешь за Аспен Макграт и Мороза Новой Эры? – спросил он с полным ртом. – Забыл сказать: если хочешь позвать друзей вместе посмотреть гонку, я не против. Куча детей так делает, верно? Не хочу, чтобы ты чувствовал себя обделённым.
Скандар не поднимал глаз от тарелки. Разве он мог признаться, что ему некого звать, потому что у него совсем нет друзей? И что в этом в каком-то смысле виноват папа?
Ему
