уверена, что хочешь?..
Кенна заправила за ухо выбившуюся прядь и проверила, чтобы та снова не выскользнула. Затем повернулась к Скандару, протяжно вдохнув:
– Слушай, я знаю, что вела себя отстойно после того, как меня не вызвали на Остров.
– Вовсе нет… – начал Скандар.
– Нет, так и есть, – настояла Кенна. – Я была как вонючее мусорное ведро, как навозная куча, хуже, чем ещё горячие какашки в канализационной трубе.
Скандар засмеялся.
Кенна тоже улыбнулась:
– И это было нечестно по отношению к тебе. Потому что на моём месте ты бы продолжал помогать мне с домашкой и болтал со мной о единорогах. Папа как-то сказал, что мама была добрейшей души человеком, и если это правда, то ты явно похож на неё куда больше, чем я. У тебя большое сердце, Скар, не то что у меня.
– Неправда!
– А моё вылеплено из какашек. Так тебе нужна моя помощь – или как? – Она схватила его рюкзак, нашла в нём учебник по подготовке к инкубаторскому экзамену с четырьмя символами стихий на обложке и открыла на середине. – Начнём с быстрого опроса. Почему Остров открыл остальному миру, что единороги реальны?
– Кенн… ну ты чего! Давай серьёзнее!
– Я абсолютно серьёзна, Скар. Ты думаешь, что всё знаешь, но поверь: именно на простейших вопросах ты и засыплешься.
Лампа над ними зажужжала громче. Скандар уже отвык от Кенны в хорошем расположении духа, особенно когда дело касалось Острова, и решил ей подыграть.
– Ладно, ладно. На Острове не хватало своих тринадцатилетних ребят, способных открыть дверь Инкубатора и найти внутри предназначенных им единорогов. Это означало, что единороги вылуплялись дикими, неукрощёнными, и со временем Остров бы не справился с их количеством. Поэтому они решили распространить эту практику и на британских детей.
– С какой самой серьёзной проблемой столкнулся Остров, открыв правду британцам? – спросила Кенна, пролистнув несколько страниц.
– Премьер-министр и его советники посчитали это розыгрышем, потому что у нас в стране было принято считать единорогов персонажами сказок, белыми и пушистыми…
– И? – поторопила Кенна.
– …и какающими радугой, – закончил Скандар, и они с улыбкой переглянулись.
Как и все британские дети, они были наслышаны о тех днях, когда единорогов считали мифическими созданиями. Мисс Бантресс рассказывала, что их бы подняли на смех, вздумай они заявить, что единороги реальны. На первом инкубаторском уроке она раздала им для ознакомления вещи из прошлого: плюшевую розовую игрушку с закрученными ресницами и улыбающейся мордочкой, блестящий ободок с серебристым рогом и щедро усыпанную блёстками открытку на день рождения с пожеланием: «Всегда будь собой – только если ты не единорог: тогда всегда будь единорогом».
А потом, пятнадцать лет назад, всё изменилось. Стоило репортажу про кровожадных диких единорогов захватить экраны британцев, как из магазинов
