люди с факелами. Гаури испугалась идти дальше, так и уснула в нише. Рано утром слуги соседей, которые пришли помолиться, увидели черную Гаури. Слуги постучали в книжную лавку. Дядюшка Яшу, неловкий, в саронге и расшитых туфлях с загнутыми носами, понес племянницу домой на руках.
Из-за волнения и сквозняка в пандале у нее поднялась температура. В то жаркое лето никто не мог заставить себя коснуться раскаленной девочки. Воздух стоял мутный горячий, по комнатам текло влажное марево.
Тарик и Даниика
Тайные любовники, вы опускаетесь на разбитую мозаику парсала, чтоб поговорить. Речи ваши ласковые, счастливые. Давно ли сидела на узорах Гаури, с раскаленными сосками, каменным животом?
«Если кровь потечет, когда я зайду к жениху?» Все ее тряпочки, постиранные Белой Лилией, лежали в сундуке в девичьей спальне, а отходить наверх не стоило: Мамаджи поднимет крик.
Из-под штор выскользнула сестрица Даниика, не девушка, а небеса после утренней молитвы:
– Сейчас тебя позовут. Ты видела его? Видела? Такой красавец!
У нее все были красивые, даже жирный горбун, что растекался, как жаба, в резном кресле. Конечно, Даниика стала адвокатом холостяков, ведь ей не терпелось выйти замуж за братца Тарика. Она умирала от любви к нему, все знали. Все видели фотокарточки, которые проявил Тарик в каморке под красной лампой.
На этих черно-белых снимках сестрица стояла в образе наики[21] в царских украшениях Мамаджи: кулон на лбу, кольцо натх в носу, соединенное тонкой цепочкой с волосами. Тело закрывала шелковая ткань, но глаза смотрели на зрителя жадно и порочно.
Взгляда этого было достаточно, чтоб обвинить художника и натурщицу в бесстыдстве. Мамаджи сказала внукам:
– Ваши карточки подожгли дом, и мы горим в этом огне!
Их матери сказали так:
– Конец временам, а почтенный Пападжи еще сидит в своем кресле.
А у отцов случился разговор:
– Твой сын видел мою дочь в таком виде. Я должен убить тебя, но не убью только потому, что ты мой брат.
– Твоя дочь смотрела на моего сына, как девица с улицы Гарстин Бастион[22].
Это был уже второй скандал с фотографиями в доме. В первом скандале тоже участвовала эта парочка, да еще Гаури с кузиной. Теперь Тарик и Даниика обязаны были пожениться, но не могли, пока старшая сестра оставалась незамужней.
Тарик и Даниика полюбили друг друга, когда им было пять лет. Их любовь родилась через месяц после раскола Британского Раджа на Индию и Пакистан.
В ту страшную ночь девочек разбудил шелест. Гаури подумала, что джунгли отрастили ноги и бредут улицами Чандни Чоук. Сестры положили на себя покрывало и вышли на галерею. Взрослые не прогоняли их, а повторяли незнакомые слова:
– Пришли поезда из Лахора, поезда из Лахора.
Пятилетняя Даниика от страха невольно прижалась к сестре. Хотя
Наики – архетипичный женский образ в индийской живописи, танцах.
Квартал Красных фонарей в Дели. Мы туда еще пойдем.
