с нарушениями правопорядка медленно перевёл взгляд со стены на стоящую у его стола табуретку, таким образом предлагая присесть. Воспользовавшись предложением его «красноречия», я стал излагать причину моего появления. Излагал её минут пять и закончил словами:
– И если я не преследуюсь органами за бандитизм со взломом, прошу выдать мне справку, подтверждающую мою законопослушность, с печатью вашего могучего ведомства.
Во время моего рассказа младший лейтенант отрешенно смотрел в стенку и, даже когда я завершил свое повествование, не проронил ни слова, упорно держа взгляд в одном направлении. Молчание длилось, и мне уже стало казаться, что он немой. А тот ли это «Анискин» вообще, и не придется ли мне заново пересказывать содержание предыдущей серии кому-нибудь другому?
Утро красит нежным светом
Стены древнего Кремля… -пропел я, пытаясь вывести его из состояния задумчивости.
Просыпается с рассветом
Вся Советская страна… – гнусил я.
– Мы таких справок не даем, – устало промямлил «говорливый», прервав мое изобретение для вывода из «невесомости».
– Почему? – ещё по инерции нараспев протянул я.
– А зачем вам в Америку? А вдруг вы там и останетесь? – вопросы и сомнения молодого представителя власти, явно набранного по лимиту, заставляли меня что-то выдумать. Говорить правду о простом любопытстве к этой стране было бесполезно – не поймёт.
– Не надо так безнадежно думать о своих согражданах, – ответил я и придумал несуществующий контракт на строительство медицинского центра в Москве между нашей компанией и американцами. (Реально такое сотрудничество рассматривалось как-то, но не состоялось.) А для обсуждения деталей этого контракта мне нужно лететь в Америку.
Безучастно отнесясь к «строительной» версии моей поездки, младший летёха вдруг промямлил:
– Я получил квартиру, на днях переезжаю из общежития. Вот если бы вы сделали ремонт…
– Ремонт будет стоить дорого, – перебил его я , поняв с какого рода вымогателем имею дело. – А вот на замену какого-нибудь краника на вашей кухне я готов предложить сто долларов, – и вынул зелёную банкноту из бумажника.
При виде денег, кстати американских, у флегматичного прыща впервые за время нашего разговора появился блеск в глазах.
– Хотелось бы поменять все краники в квартире. Триста.
– Как сказал бы мсьё Бендер, жадность вас погубит, -ответил я, добавляя к денежному знаку ещё одну бумажку. – Двести и пишите справку.
Когда необходимая справка, информирующая любого её читателя о том, что я «не состоял и не привлекался…» была готова и скреплена печатью милиции, разбогатевший на двести долларов новоселец протянул её мне со словами:
– Я позвоню, если будет что-то нужно по ремонту?
– Думаю – не стоит. Вы ведь понимаете,
