по небу радужные танки,
желая мне свободы, но не суть,
я электричку жду на полустанке –
ни выдохнуть, ни рухнуть, ни вздохнуть.
Идет в Фейсбуке третья мировая,
товарищи выходят на пикет,
пока в подсобке что-то домывает
буфетчица в высоком колпаке.
Наделал шума поезд проходящий,
взрывая снег вагонным колесом –
мне кажется, что мир ненастоящий,
он голограмма в воздухе косом.
Я заказала кофе странной даме,
которая рыдает за стеной,
но что-то приключилось с поездами,
и, в некоторой степени, со мной –
я увидала, как большие птицы
закапывают зерна в чернозем,
и если невозможное случится,
и мы с тобой войну переживем,
мы будем неразрывными со всеми,
мы станем небосвода голубей,
как сталь,
как остановленное время,
как стая привокзальных голубей.
***
Я сообщаю космосу: «Алло,
сегодня нас снегами замело,
мы тут сидим на вышках буровых
и думаем о судьбах мировых»
Мне космос отвечает: «Ну и пусть,
что может быть прекраснее, чем грусть,
расслабься и смотри свое кино,
не думай, а крути веретено».
Я возражаю космосу: «И что?»
Выходит рыцарь в розовом пальто,
он достает сияющий платок
и отключает «Северный поток»,
и мы летим навстречу холодам.
Я никому Россию не отдам.
Я бусинка, ничтожная блоха.
Мне космос отвечает: «Ха-ха-ха».
***
Не помню, кому-нибудь я говорила,
наверное все же кому-то сказала,
недавно бежала бегом до вокзала
маршрутку буквально на взлете ловила.
Спросила водителя:
– Едем до центра?
А он говорит:
– Мировая плацента сиянием кормит свои эмбрионы.
– Смешно, – отвечала, – ведь нас миллионы.
Ведь нас миллиарды. А может и больше,
живем мы в России, Финляндии, Польше,
живем на Аляске, в Перу, в Гондурасе,
живем на Плутоне, Венере и Марсе,
живем в холодильнике, в озере, в банке,
живем в неизвестном коммерческом банке,
живем в микрочипе, живем в аромате.
Какое же счастье заваривать мяту,
пропалывать грядки, сажая петрушку,
друзей приглашать на простую пирушку.
Ответил водитель, как некогда Смехов:
– Сияния в космосе хватит на всехов.
***
Пока
