обстановка более чем столетней давности (зал ожидания, буфет, кабинет дежурного и так далее).
К этому времени с погодой произошло изменение, которое обычно обозначается словом «распогодилось»: небо перестало быть серым и стало голубым, и восторжествовал жанр «мороз и солнце».
Белый (абсолютно белый) снег, голубое небо, солнце, красивое вокзальное здание, серенькая пятиэтажка, водонапорная башня. Это было прекрасно.
Поезд проехал немного вперёд, к водяной колонке. Пассажиры в большинстве своём отправились на экскурсию в красивое модернистское здание вокзала. Не пошёл на экскурсию – и из-за в целом нелюбви к экскурсиям, и из-за необходимости звонить в ковидный госпиталь и узнавать о состоянии здоровья мамы.
Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято.
Раньше никогда такого не было, максимум секунд через десять освобождался кто-то из сотрудников кол-центра. А сейчас всё время занято.
Пассажиры уже употребили экскурсию и потянулись к поезду.
Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято.
Обе руки уже дико замёрзли. Что же это такое.
Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято. Занято.
Зашёл в вагон. В вагоне сигнал мобильной связи вообще не ловится.
Ладно.
Теперь только из Осташкова получится позвонить.
Паровоз снова издал платоновский крик и медленно поехал в сторону Осташкова. Да, движение было либо медленным, либо очень медленным. Наверное, по Бологое-Полоцкой железной дороге нельзя ездить быстро из-за общей хлипкости верхнего строения пути (кажется, это так называется).
Поезд время от времени останавливался среди снегов и деревьев (единственный более или менее крупный населённый пункт – Фирово, там стояли не полминуты и не минуту, а целых три). Очень быстро стало понятно, что проехать по этому пути хотя бы один раз стоит не ради того, чтобы посмотреть на что-то «интересное», что-то увидеть, а ради погружения в особое неподвижное состояние. Сидишь в тёплом вагоне, медленно едешь с постоянными небольшими рывками, смотришь в окно или не смотришь, глаза открыты или закрыты – это неважно, просто ты пребываешь в странном неподвижном нирваническом состоянии, и тебе постепенно становится всё всё равно, и даже перестаёшь думать о том, что не дозвонился до ковидного госпиталя, не дозвонился, и ладно, потом, потом, а сейчас просто ехать, медленно ехать, дремать, смотреть в закопчённое окно или не смотреть, ехать, ехать, Горовастица, Чёрный Дор, 104 км, Осташков.
Нирваническое полусозерцание, полудрёма заканчивается – приехали в Осташков. Ехали ровно три часа.
В Осташкове выяснилось, что этот поезд имеет сложную структуру. Это не просто поезд Бологое – Осташков – Бологое. Всё не так просто. На станции
