Заберёшь сейчас, отдашь потом.
– Спасибо, Людмила Прокофьевна, но я не готов так рисковать, – поясняю. – Случись чего, я с вами не расплачусь. Так что лучше медленнее, но надёжнее.
– Хорошо, – неожиданно легко соглашается она. – И учти, я…
– Никогда их в жизни не видели, – продолжаю вместо неё, – Не волнуйтесь, дальше меня это не уйдёт.
Заведующая погружается в мысли. Пока она насыпает кофе и разливает кипяток по чашкам, не произносит ни слова.
– Интересный ты человек, Альберт Ветров, – говорит она, – сам ходишь чёрти в чём. Я бы в таком в огород, курей кормить не вышла. А рассуждаешь о деньгах. О больших деньгах.
– Я фотограф, – говорю со всей искренностью, – мне аппаратура нужна. Она очень дорогая. Я на неё если заработаю, то к старости. А мне сейчас нужно.
Взгляд у заведующей смягчается. Мой аргумент кажется ей весомым. Если понимаешь другого человека, с ним легче сотрудничать.
– Ты мне фотографии обещал, – меняет она тему, – опять зажал?
– Ни в коем случае, – достаю из рюкзака папку и выкладываю перед заведующей фотографии Лиды.
Одну за другой. Сверху, как козырным тузом, накрываю стопку фотографией в купальнике на причале. Работница торговли залипает. Не зря Подосинкина в бутылку полезла. Фото получилось не только красивым, но и очень чувственным.
Оно притягивало взгляд. Оно будоражило. И если в мужчинах оно вызывало понятные чувства, то в женщинах, скорее всего, ревность. Чем заслужила эта мелкая соплюшка, чтобы её ТАК сняли?
– Эффектно, – кивает наконец заведующая. – Ты не врал, у тебя действительно талант.
– Тогда можно еще одну просьбу?
– Ну ка?
– Никто из ваших знакомых свадьбу играть не собирается?
– Зачем тебе?
– Хочу предложить себя в качестве свадебного фотографа.
Она прикидывает что-то в голове.
– Фото оставишь, чтобы я показать могла?
– Да, пожалуйста!
– И сколько ты хочешь? – заведующая готова торговаться.
– Бесплатно.
– Скооолькоо?!
Кажется, я наконец, сумел её удивить.
– Безвозмездно. То есть даром, – повторяю я.
– А тебе зачем? Водки хочешь выпить на халяву? – её губы презрительно кривятся.
– Я не пью на работе, – терпеливо объясняю. – Я знаю себе цену. Пока она – никакая. Даже ниже, чем ноль. Потому что люди могут пригласить незнакомого фотографа и остаться совсем без снимков. Они рискуют. Поэтому мне нужна репутация. Нужно, чтобы обо мне узнали. Быстро, только кошки родятся.
– Хорошо, я поспрашиваю, – на лице Людмилы Прокофьевны уже нескрываемое удивление. – И ещё. Может, тебе нужно чего? Помочь? Достать?
Неужели у неё совесть проснулась, после того как она меня с книжками кинула? Или это снова корысть? Узнать, что я попрошу и использовать в своих целях?
– Есть одно…
