впечатление, что происходит встреча двух старых, верных друзей после долгих лет разлуки. Обстановка, которой окружил Бальдомеро своего гостя, была тёплой и непринужденной, и с Вилли постепенно начинало спадать чувство тревоги и напряжение гнетущего ожидания чего-то необычного и зловещего.
Первый день Бальдомеро посвятил ознакомлению гостя со своим скромным хозяйством: с оранжереей, в которой он собственноручно выращивал невиданной красоты цветы; с огромным плавательным бассейном, выложенным белым мрамором и заполненным кристальной чистоты водой, бьющей из гидротермального, минерального источника под дном бассейна; с различными породами собак, разводимых и выращиваемых в специальных вольерах и дрессируемых по специальной методике… Гостю только и приходилось что удивляться разнообразию увлечений хозяина.
– И когда только вы успеваете заниматься всем этим, – недоумевал Вилли, неопределённо очерчивая рукой окружающее пространство.
– Делать это заставляет любовь к природе, – патетически вымолвил Бальдомеро, – и, в частности, к братьям нашим меньшим…
– … и, особенно, пристрастие к выращиванию маковых, чем сознательно способствуешь уничтожению высшего творения природы – человека, – иронически заметил про себя гость.
– Я полагаю, вы согласитесь со мной, – продолжал тем временем хозяин, – человек должен быть не губителем, а врачевателем природы: он лечит природу, природа лечит его.
– Господи! Что будет с нами, – невольно подумалось Вилли, – если каждый циник начнёт произносить правильные речи?..
День прошёл беззаботно и безоблачно. Полдня провели на теннисном корте, потом загорали и купались в плавательном бассейне, гуляли по огромному, ухоженному саду, обедали, отдыхали просто так, потом вновь – теннисный корт: в общем всё, как и полагается для солидных, деловых людей…
На другой день совершали облёт вблизи расположенных владений Наваррэса. Двухместный геликоптёр пилотировал сам Бальдомеро. Вилли уже начал отдавать должное тактичности хозяина гостеприимного дома: никаких деловых разговоров, никаких намёков на некоторые расхождения во взглядах, касающихся общих интересов. И только под конец дня лишь одно обстоятельство, а, вернее – эпизод, омрачил и свёл на нет приподнятое настроение Рунгштольфа.
На подлёте к хозяйской вилле оба заметили какое-то людское оживление среди большой поляны, обрамлённой густыми зарослями шиповника. У самого края зарослей виднелся всадник на арабском скакуне. В руках он держал какую-то верёвку, прикреплённую к сбруе и уходившую по земле куда-то вглубь кустарника. На противоположной стороне зарослей виднелось небольшое скопление людей, хлопотавших вокруг какого-то человека.
– Федерико! – обратился Наваррэс к всаднику после того, как приземлил аппарат и заглушил двигатель. – В чём дело?
– Нашли ещё одного злостного неплательщика
