-Я правда не следил за своими словами, но Вы неправильно меня поняли. Я в жизни не встречал такого человека, как… как Вы. – кажется, при этих словах на его бледной коже появился едва заметный румянец. – Меня поражало не то, что Вы вся в грязи и рванье, а то, что Вы прячете за всем этим такую красоту, о которой светские леди только мечтают.
– То ли оскорбил, то ли комплимент сделал. – Гирра закатила глаза.
Общение с аристократами всегда давалось сложно. Дело было не только в разных уровнях дохода и даже не в образовании, а скорее в манере общения. Если Гирру можно было назвать простой, то вот аристократия любила находить новые поводы, чтобы драматично ахнуть и сделать вид, что даже неправильно заправленная постель сделает их день отвратительным.
А у кого-то даже постели не было!
И поэтому Гирра всегда любила издеваться над богатыми. Выводить их из себя, пакостить по мелочи, ну и выводить на эмоции – только вот впервые аристократ перед ней не злился из-за её слов, а оправдывался. Да еще и выглядел так, будто Гирра тут злодейка вселенского масштаба, которая обижает невинного котенка, который вот-вот готов разрыдаться.
– Может, ты и прав. – невольно согласилась Гирра, сама пребывая в растерянности. –Хватит обращаться ко мне на «Вы», я никакая не леди.
– Обращение по имени недопустимо. Это… неправильно.
– Неправильно – это то, что простолюдинка тыкает аристократу, а в ответ слышит «леди». Неправильно, что я до сих пор не за решеткой. Неправильно, что ты терпишь меня. Все неправильно! Но почему ты тогда просто не забудешь про правила, раз уж я первая их нарушила. Если бы я хотела к себе подобающего обращения, то представилась как-то так.
Гирра драматично кашлянула, вливаясь в образ. Актерство давалось девушке легко – это был тот же самый обман, в котором ей не было равных. Гирра сделала реверанс, мягко улыбнулась и бархатным голоском пролепетала:
– Леди Глорицея из графства бедности, к вашим услугам. – но тут же образ приторно правильной леди спал и Гирра выпрямилась, скрестив руки на груди. –Но я представилась тебе просто по имени. И не нужно добавлять к нему всяких леди.
– Глорицея? – взгляд Вильгельма на секунду показался девушке странным, но мужчина быстро взял свои эмоции под контроль, -Вы впервые назвали свою фамилию… Она и правда Ваша?
– Не знаю. «Гирра Глорицея» было вышито на полотенце, в котором меня нашли в детстве. – равнодушно отозвалась Гирра, пожав плечами, -Это так важно?
– Ладно, не суть. Обсудим это позже, пока предлагаю Вам пройти в ванну, пока вода не остыла. В знак примирения я хочу компенсировать стресс более новым костюмом. Если, конечно, Вас не смутит моё предложение, Гирра.
– Смутит ли меня бесплатный наряд? Я разве похожа на человека, которого так просто заставить стесняться? – на лице Гирры заиграла усмешка. Стеснение и смущение ей были чужды: они были просто не нужны как в бедном детстве, так и в хаотичном настоящем.
