style="font-size:15px;"> Я помотал головой и снова откинулся на спину. Какой сбор…. О чем она вообще… Глаза закрылись сами собой, голова шла кругом. Еще пару часов поспать бы! Организм наотрез отказывался включаться, и я перевернулся со спины на живот и прилип лицом к мягкой поверхности внутреннего наполнителя соты. Что-то, пробормотав несуразное, я снова погрузился в себя, но вдруг внезапный сильный толчок ногой в пятую точку быстро вывел меня из состояния транса. Что-то точно случилось!
– Ты что тупой? Встал быстро!
Тут я вскочил как ошпаренный и заметался по кубику в поисках обуви, наконец, начиная соображать, что на борту и в самом деле что-то происходит.
– Тебя одного ждем. – Лена вышла, а я продолжал искать ботинки, которые точно помню, оставил прямо у выхода из кубикула, но их нигде не было.
Уже через пару секунд, я босой, с мешками под глазами, врезаясь в борта дверных проемов и не понимая до сих пор, что происходит, почему все проснулись, может авария на борту, может с курса сбились, выскочил в технический модуль. Выскочил и предстал перед всем экипажем, собравшимся вокруг проекционного верстака во главе с командиром Маером. Все естественно, если и говорили о чем то, то замолчали и смотрели на меня. Я же понимая, что опоздал на какой-то видимо важный брифинг, виновато поприветствовал всех и смиренно замолчал.
– С добрым утром, пилот. Очень долго просыпаетесь. Мы уже начали думать, что у Вас некоторые запоздалые после сна процессы стали вырываться из организма прямо в соте!
По людям пробежал смешок.
– Простите командир.
– Да ничего, можете пользоваться уборной, там уже свободно! – Он махнул в сторону туалета и повернулся к столу. Кто-то ехидно хихикнул, остальные сдерживали смех. – Мы подождем.
От его слов, сказанных при всем экипаже, мне стало не по себе. Тупое смущение и обида подкатили к горлу. Я поймал на себе его взгляд и тут же отвел свой. Нет, несомненно, виноват! Само собой, проснись я вовремя, сделал бы над собой усилие и встряхнулся, не уснул бы снова на целых тридцать, как оказалось, минут, то успел бы на брифинг и ничего подобного не произошло. Но то, как он смотрел на меня, какой интонацией в голосе были сказаны его слова! Это была совсем не ирония и даже не сарказм. Он именно хотел унизить меня в глазах остальных членов экипажа и это ему удалось. Как впрочем, удалось всегда. На последней передаче вахты он был со мной как бы на равных, давал советы, учил чему-то, как учит старший младшего, почти как отец сына. Не было ни его холодных колкостей, ни язвительных замечаний. Сейчас же мне кажется, что он меня ненавидит. Готов унижать прилюдно до тех пор, пока не выдохнется и не устанет. Никогда не знаешь чего от него ожидать, толи он по голове погладит и похвалит, за что ни будь, толи закидает унизительными подколками, давая понять, что я никто и звать меня никак. Пришлось сглотнуть противный комок, стоящий в горле, вместе с обидой.
Я посмотрел на экипаж, который тут же отвлекся и забыл обо мне. Все внимательно слушали
