(так ласково называли его дома) и Клер. Обо всей этой бумажной волоките с наездом, которая почти решилась.
Сидя в своем небольшом уголке со стеклянными офисными стенами, я легко могла прийти к выводу, что мечтать вредно для жизни. Мечты разбиваются, и их осколки больно ранят. А раны невозможно залечить, потому что твой доктор живет настолько далеко, что остается только жить с этой болью, не дающей забыть, что со мной приключилось на Рождество в Лондоне.
– Щербакова?! – Строгий голос вырывает из размышлений.
– Да, – отозвалась я, возвращаясь в реальность последнего рабочего дня недели.
– Когда будет готов отчет по отелям? – Виктория, кажется, стала еще злее после праздников.
– В понедельник к девяти утра, – отмахнулась я.
– Я должна их получить сегодня к вечеру, поторопись. – Она заглянула в мой уголок и тут же исчезла, словно не хотела, чтобы я что-то у нее спросила или вообще заговорила о чем-то.
У меня завибрировал сотовый. Не успев подумать о странном поведении Виктории, я нажала на ответ.
– Стася? – издалека раздавался незнакомый голос, с акцентом произносящий Стейси.
– Да, это я, – очень интересно, кто так странно произносил мое короткое имя.
– Привет, это Клер, – вот так неожиданность.
– Здравствуйте, Клер. Как поживаете?
Все взгляды офисных обитателей «Жаркого солнышка» устремились на меня. Оказалось, что здесь уже все знали о моей везучести на столкновения с машинами и ждали того, как решится дело. Как будто я не могу потрындеть со своими знакомыми из Лондона по-английски просто так.
– Хорошо. Как у тебя дела? – услышала я в ответ, отворачиваясь от заинтересованной аудитории.
– У меня тоже все хорошо, – ответила я.
– Я расставила твои матрешки на комоде. Их двенадцать, как месяцев в году, – восторгается Клер. – Они просто изумительные.
– Да-да. Это очень мило – наш разговор похож на обычный треп обычных бритишей. Но я-то не бритиш, поэтому чувствую подвох и жду, когда Клер расскажет, в чем дело.
– Твой телефон дала мне Лиззи. Это она попросила позвонить и поговорить с тобой.
Клево…
– Лиззи молодец, – неуверенно протягиваю я.
– У нее скоро концерт. Она же говорила, что поет? У них группа, Лиз солистка. Они выступают в одном клубе.
Да, помню. Она меня приглашала, когда звонила последний раз. Только вот денег у меня совсем нет, а отказать я не решилась.
– Лиззи говорила, – невнятно лепечу я Клер. – Но у меня, к сожалению, нет возможности. Так много работы. Я просто завалена новыми проектами и встречами, и…
– Приезжай, – она будто бы и не слышит меня. – Мы будем рады тебя видеть. Да и гостевая комната уже по тебе скучает.
О,
