и про кару богов, будто бы староста пожалел и не стал резать овечку на Велесову седмицу[8], мол, обойдётся на сей раз скотий бог. Вот и вышло так, что прогневал всех.
Чонгар фыркнул. Интересно, что будет, если богам в жертву принести волчонка? От этой мысли мурашки пробежали по коже. Гнев, кровь и пламя, не иначе. Нет, Томаш должен либо погибнуть в бою, либо выжить. Зарежешь исподтишка – и в тебя на следующий день попадёт молния. Потому что боги не прощают.
Приложив усилия, Чонгар заснул. Ему надо было хорошо отдохнуть и набраться сил перед тяжёлым днём.
Чем дальше, тем серебристее и холоднее. Маржана куталась в кожух, тёрла ладони и старалась не смотреть на тени, выступающие из-за деревьев. Нечисть блуждала вокруг, её духом был пропитан весь лес. У речки слышался смех берегинь и русалок, а в густых кронах деревьев прятались мавки. Они свысока смотрели на Маржану и Томаша.
Одна тропа сменялась другой. Казалось, будто Леший водит их по кругу, но волколак то ли не подавал виду, то ли и впрямь знал дорогу. Маржана боялась перевёртыша чуть меньше – хоть и наполовину, а всё же человек, кровь рода людского. Томаш шёл уверено, иной раз хватал её за руку и говорил:
– Не отставай, иначе закружат.
Ему, наоборот, становилось спокойнее. Если в Горобовке Томаш оглядывался по сторонам и прятался подальше от чужих глаз, то тут ходил, словно лесной хозяин. И с кем только связалась?
Маржана невесело усмехнулась, вспомнив предсказание волхва. На роду ей было написано надеть звериную шкуру и отдалиться от людского мира, стать одной ногой на той стороне. Это придавало ей сил. Знала – всё пройдёт и справится, если старик не соврал.
А ещё было кольцо. Маржана слышала его шёпот и шагала, словно зачарованная. Будет ли у неё такое же? Хотя кто даст деревенской девке серебро? Она ведь не княжеской крови.
– И долго ещё? – вздохнула Маржана. – День ведь уже.
– Хочешь – поворачивай назад, – пожал плечами Томаш.
– Глупая шутка, – она фыркнула.
За спиной стояла стена деревьев. Лес не пропустит – выведет к болоту или заберёт в землю, чтобы её кости и кровь напитали корни. Тропка снова вильнула и вывела Маржану и Томаша на поляну, где стоял кумир Велеса, окружённый стаей серых и белых волков. Среди них выделялся самый большой, вдвое крупнее. Он-то и подошёл к Томашу, минуя остальных.
– Здравствуй, Добжа, – сказал волколак.
– Откупитьс-ся реш-шил? – почти прошипел вожак стаи и тут же уставился на Маржану. – Мог бы найти получш-ше.
– Что уж есть, – невозмутимо ответил Томаш. – Так что, дашь мне свободу?
– Пос-смотрим, – отозвался Добжа. – Ну, с-ступай, – он повернулся мордой к Маржане, – иди к Велес-су.
Маржана моргнула, двинулась с места и неторопливо пошла к кумиру. Волки расступались, не сводя с неё жёлтых глаз. Сердце стучало в пятках, она даже жалела, что пошла за Томашом. Неужели ей и впрямь удастся стать перевёртышем?
С 24 февраля. Посвящена Велесу Зимнему.
