style="font-size:15px;"> Девичье тело скрючилось с хрустом, ужасным и мерзким. Душа её тоже раскалывалась надвое. Томаш не хотел смотреть, но Добжа словно бы заставлял, мол, не отворачивай очей, иначе опозоришь и себя, и род. А Маржана стонала, выла, хрипела, то теряя всё человеческое, то, наоборот, борясь со зверем, что сливался с людским духом. Сквозь кожу прорастала шерсть, и руки, которые всё больше походили на лапы, разрывали одежду.
В лесу лучины тянулись, словно застывший мёд. Стая разбрелась по округе, потеряв интерес к гостям. Не впервой, в конце концов. Только Добжа и его прислужники оставались рядом. Вожак насмешливо поглядывал на Томаша. Да, струсил, не захотел ни сидеть с братьями, ни становиться зверем и терять голову. Как будто у него не было собственной воли!
Томаш уважал свой род и гордился им, точнее, обоими родами, но так не хотелось идти на поводу у старших и отыскать собственный путь! Жаль, нельзя обойтись без жертв. Не ему менять устои и обижать хозяев леса, да и девка – вот ведь глупая! – сама пошла, даже уговаривать не пришлось.
Вскоре из-под тряпок вынырнул волк. Двигался он смешно, словно был слепым, а из пасти раздавался жалобный скулёж. Томаш взглянул на Маржану и не увидел в ней ничего человеческого. Что ж, этого он и ожидал. Девка стала волчицей и теперь будет бегать в стае Добжи до скончания века.
– Быть по-твоему, – выдохнул вожак. – Можеш-шь нос-сить ш-шкуру, я не с-стану тебя прес-следовать до вес-сны, но при одном ус-словии.
– Что ещё за условие? – спросил Томаш.
Добжа не ответил – взглянул на Маржану. Волчица пробежалась вокруг кумира, помотала головой и внезапно перекинулась через себя со звериным воплем. Томаш с трудом сдержался, чтобы не зажать уши, поморщился, но в следующий миг удивлённо вытаращил глаза так, словно те обманывали.
– С-судьба, – хохотнул Добжа. – Тебе с девкой одной тропой идти.
Маржана прижалась к ближайшему дереву всем телом и безумным взглядом смотрела на стаю. Томаш заскрежетал зубами. Ему, княжичу, – и с какой-то девкой! По одной тропе!
– Шутишь, что ли? – хмыкнул он. – Может, ещё в терем притащить накажешь?
– Я тебе, что, с-скоромох?! – взбеленился Добжа – Велес с-сказал идти – значит пойдёш-шь! И тебе это будет на пользу, мальчиш-шка!
Иначе не отпустит. Томаш фыркнул. Маржана казалась ему каженной[9]. Кто захочет бегать вместе с безумной девкой-перевёртышем? Она словно прилипла к клёну и тряслась, сжимая в руке комок меха – доказательство зарока. Без кольца, конечно… Да и вообще оно всё неправильно, не должна была простая девка становиться волколаком! Это у княжеского рода договор с Добжей, да и то не каждый княжич мог перевоплощаться назад и не забывать человеческую сущность!
От негодования Томаш вдарил кулаком в дерево. Добжа покачал головой и отошёл в сторону.
– З-с-сабирай, – сказал он. – И уходите пос-скорее.
Пришлось подать Маржане разорванные
Сошедшей с ума.
