меня выйти и встать перед взрослыми.
– Здравствуйте, миссис Олбри, – говоря это, я смотрела в землю.
Миссис Олбри тепло мне улыбнулась.
– Зови меня Сэндри.
Я нервно теребила старую футболку. Мать Истона должна была решить, что со мной делать: оставить на крыльце в ожидании родителей, которые за мной не приедут, или же отвезти в наш темный дом.
Оба варианта превращали значение ее улыбки в жалость.
– Ее зовут Эллис. – Позади меня Истон перелез через сиденье и вышел из машины.
– Элвис? – переспросил Диксон. Его лицо было почти точно таким же, как у брата, за исключением отразившегося на нем непонимания.
– Тихо, – оборвала его миссис Олбри.
– Эллис, – повторила я, пытаясь придать голосу уверенности.
Диксон с разочарованным лицом повернулся к Такеру:
– Мне больше нравится Элвис.
– Да не сомневаюсь, Дикси, – рассмеялся Такер, уворачиваясь от удара Диксона.
– Эллис, солнышко, ты хочешь есть? – спросила меня Сэндри.
Я хотела, но стеснялась в этом признаться. Кажется, она все поняла.
– Ты любишь пироги? У меня там есть немного.
– Все любят пироги, мам, – ответил за меня Диксон.
Вслед за семейством Олбри я поднялась на крыльцо и вошла в дом, где пахло лимонами и сахаром. Как только моя нога опустилась на пушистый голубой ковер, я словно очутилась в другом мире. У двери в светлом холле со столом, заваленным почтой, громоздились огромные ботинки. Через спинку светло-серого дивана перекинут мягкий белый вязаный плед. На письменном столе раскиданы школьные бумаги и книги. За островным столом на кухне мальчишки уже вгрызались в пирог, царапая вилками керамику. Я провела ладонью по прохладной мраморной столешнице и вспомнила сколотый ламинат у меня дома.
Миссис Олбри отогнала мальчиков от пирога и вздохнула.
– Ну как звери прямо, – едва слышно отругала она их. – Эллис, отрезать тебе кусочек?
Такер протянул мне вилку – проверка. Она повисла в воздухе в ожидании, когда я решу, каким человеком хочу здесь быть. Внутри дома с огромными ботинками и мягкими пледами.
Мои пальцы обхватили столовый прибор, и я откусила кусочек пирога. Магические чары над братьями рассеялись, и они вернулись к еде, стуча металлом о металл в битве за кусочки фруктов или масляной корочки. На четвертой вилке я подняла взгляд на Истона, что не сводил с меня глаз. Его губы были плотно сжаты.
Я опустила вилку.
– А ты не такая, как я думал, Эллис Трумэн.
Я пожала плечами, но не смогла не отметить про себя, что Истон Олбри думал обо мне.
3
Между рассветом и закатом на самом деле нет особой разницы.
Небо раскрашивают одни и те же цвета. Тот же свет борется с темными небесами, истертыми и потускневшими. Проблема с небом в том, что иногда невозможно сказать, что начало, а что конец.
Мой
