раскопала? Дала бы почитать.
– Макс, прочитав это сочинение, ты опять будешь задавать вопросы. Ты же хорошо понял, о чём я сейчас говорила. И теперь слово за тобой. Ответь: ты готов учиться этому делу?
Максим незаметно вздохнул:
– Давай попробуем. – Он встал с дивана и хотел было раздеться, но в ту же минуту помрачнел. – Эм, извини, давай всё это начнём, когда стемнеет. А то первый раз, я буду чувствовать себя не в своей тарелке.
– Понимаю, тогда давай смотреть телевизор и… – Она озорно улыбнулась: – И давай целоваться. Ты хоть помнишь, когда меня целовал последний раз?
– Эм, а давай водочки дерябнем, а то давно не баловались.
– Точно! Пошли, у меня хорошая закуска есть.
Бывшие супруги выпили водочки, после чего перешли к поцелуям. Максим настолько расхорохорился, что, не дожидаясь темноты, разделся донага, снял с Эммы халатик. И, окинув оголённую женщину восхищённым взглядом, взял её на руки и понёс на кровать. Там он безропотно выполнял все её указания. Иногда Эмма нервничала: «Макс, целуй здесь, не стесняйся… И ощущай моё тело, оно же не мёртвое, а живое. И ты обязан его чувствовать…»
Первый урок, пусть на слабую троечку, но всё же состоялся. Мужчина был счастлив, а после душа благополучно уснул. Эмма задумалась: «Я не могу себе представить, что Макс когда-то станет тем, на кого у меня зуб гореть будет. Но пробовать надо».
В один из дней они смотрели телевизор в гостиной, когда Максим обратился к бывшей жене:
– Я давно всё хочу спросить: ты и сейчас мне изменяешь?
– Да, изменяю. Я могла бы соврать тебе, но это было бы нечестно.
Максим натянуто усмехнулся:
– Если ты заговорила о честности, тогда скажи: кто твой любовник?
– Вот этого, Макс, я никогда тебе не скажу. Даже если пытать будешь, всё равно буду молчать.
– И ни словом, ни полсловом?
– Нет и нет! – начиная раздражаться, ответила она.
– Тогда хоть скажи: ты в рабочее время с ним встречаешься?
– Макс, давай прекратим этот разговор, неприятный и тебе, и мне.
– Хорошо. Но ответь хотя бы на такой вопрос: в каком случае ты не будешь мне изменять?
– В каком? Когда приведёшь себя в норму. И я снова прошу тебя, умоляю: услышь меня! Неужели у нас хороших врачей нет? Тогда езжай в Москву. Макс…
Он встал с кресла и пошёл из комнаты. Но у самой двери остановился, лицом повернувшись к женщине – её глаза с отчаянной мольбой смотрели на него. Максим увидел в этих глазах не только мольбу, но и слёзы.
– Эмуля, прости, мне сейчас никакой врач не поможет, потому что нервы на пределе. И я думаю, что меня в любой день могут посадить…
В преддверии октябрьских праздников уголовное дело вновь закрыли, причём с той же формулировкой: «за отсутствием в действиях Муханова состава преступления». Но Максим считал, что жалобщики
