обо всех тонкостях моей должности.
Вводная глава посвящена этике. Не спорить с хозяевами, не пялиться на них, не закатывать глаза во время замечаний и не пререкаться. Не цокать языком, следить за своими ногтями и волосами. Быть неуловимой, продуктивной тенью.
Зевота становится невыносимой, когда я добираюсь до той части курса, в которой рассказывается о моющих средствах. Мораль такова ― нужно внимательно читать, что написано на упаковке. Раздел о высокотехнологичных бытовых приборах оставлю на завтра. Захлопываю крышку ноутбука, допиваю вкусный кофе и потягиваюсь. Иду умываться и обнаруживаю, что Маша еще не легла спать. Успела стащить мой телефон и смотрит мультик.
– Зубки чистила? ― с тихим стуком я захожу в ее комнату.
– Неть.
– Почему?
– Я чистила их вчера.
– Надо делать это каждый день утром и вечером, родная.
– Не хочу.
– Так-так-так, маленькая упрямица, ― я упираю руки в бока. ― В чем дело?
Молчит, партизанка.
– Ма-аш.
Она хихикает над мультиком.
– Машуня.
– А?
– Ты на меня из-за сухариков обиделась?
Вздыхает.
– Да.
– Разве это повод перестать чистить зубки? Ты же хочешь, чтобы они были красивыми, крепкими, здоровыми и не болели? Тогда за ними необходимо регулярно и бережно ухаживать. Пойдем, почистим зубы вместе, ― я протягиваю дочке руку.
– Не-а.
– В таком случае, я вынуждена звать на подмогу Щекотунью.
Щекотунья ― мое альтер-эго… одно из дюжины личностей, появляющихся наверняка у каждой матери, когда нужно развеселить ребенка. Раньше упоминание о Щекотунье будоражило Машку, поднимало в ней игривое настроение, а сейчас она скучающе закатывает глаза. Поглядите-ка, выросла.
От звучания мелодии на звонке в меня закрадывается напряжение. И судя по тому, как широкая улыбка озаряет лицо дочки, пока она смотрит на экран телефона, я нахожу подтверждение предположению об адресанте позднего вызова.
– Папа! ― восклицает Манюня.
Я не успеваю забрать у нее телефон, она отвечает на звонок и ликующе щебечет в трубку:
– Папочка, привет! Я соскучилась! Когда ты приедешь за нами?
Проклятье…
***
― Верка, не страдай ерундой. Возвращайся.
Я усмехаюсь. Цинично. Другой реакции Сережа пусть не ждет.
Он громоздко вздыхает в динамик. Я хожу по флигелю с лейкой и поливаю цветы. Нужно было чем-то себя занять, чтобы не сосредотачиваться на скребущей изнутри обиде в процессе телефонного разговора. До этого момента я была уверена, что во мне не осталось ни физических, ни моральных сил на разборки с бывшим, однако стоило услышать его голос и вялые, ― я бы даже сказала ленивые ― попытки прийти к примирению, злость во мне взыграла по новой.
– Извини меня, ― бубнит кисло. ― Я больше не буду.
Я вновь смеюсь.
